Ульрих двигался сквозь тьму глубоко прихрамывая – крепко держал свой меч, обмотав найденный конец веревки вокруг руки. Видит Небо, небось это специально маленький человечек подсказку оставил!
Ульрих двигался в пустоту проклятых натхо, размышляя о разном. О смерти Мэльи, о том как увидел ее мертвое тело ахнув от ужаса. Вспоминал, как немного раньше Мэль убежала от него оставив на виду у всего рыцарства одиноким и брошенным. Он не смог ее уберечь, не смог защитить – не смог удержать свою птичку Мэль! Что она думала напоследок? Что он предал ее, что не мужчина, что всего-лишь слюнявый идиот…?
А может Ши со Ли звала на помощь? А может она умоляла своего рыцаря прийти и помочь! А он опоздал. А он смотрел на свечку, сходил с ума от боли в сердце веря что она вернется. Тогда, тогда нужно было бежать!
…Проявил эгоизм. Эгоизм, который стоил любимой женщине жизни.
Ульрих вспоминал. О том как били. Калечили. Как не принимали всерьез все эти сильные мира сего. Раз за разом! Как посылали его в задницу со всеми его планами и идеями. Айронсайд. Дункан Айдахо. Даже с Натхо не удалось договориться. Жалкий клоун, шут. Наверное они удивляются – как это так, почему наш клоун сломался и больше не смеется?
«Нам не нравится что ты воняешь – сунем тебя в ванну голым даже не спросив кто ты и что ты, какие обычаи в твоей стране. Нам не нравится что ты желаешь есть и пить – мы дадим тебе магию чтобы ты отцепился от нас со своими желаниями. Ты спрашиваешь, что случилось с твоими спутниками – а мы просто скажем тебе что ты никто, что нас не заботят твои обиды и эмоции. Иди в задницу! Такие как Вигго никогда не скажут просто и по человечески, куда делись все кто шел с тобой. Где рыжая женщина? Где красивая дочь Ямано? Куда исчез странный и мрачный рыцарь? Где. Где?! Где они все мы тебе не скажем!»
Джу высказался предельно ясно, если это правда Джу. Нам всем на тебя плевать! Привыкни. Привыкни что ты раб и стань клоуном – стань развлекательной зверюшкой, которая нам всем так нравилась. Какая нам разница что твоя женщина мертва и еще дня не прошло с ее смерти, что твоё горе только сейчас обретает контуры и ты понимаешь что все это на самом деле – Мэльи Ши со Ли больше нет! Какое нам дело до того, что мы растоптали все что ты о себе думал. Что мы сломали тебя даже лучше чем родной брат? Давай Улле. Стань снова веселым пьянчужкой! Нам плевать что вся твоя жизнь разрушена. Давай, смейся до упаду!
…Весь он теперь покрыт синяками, всё болит, а главное нет никакой цели в жизни. Все разбилось на «до» и «после». До Мэль много всего было в жизни, а теперь пустота. Только натхо, только Валар и Феари. Последнее задание. А дальше жить просто незачем. Рейгменхаррен единственная надежда умереть сохранив при себе остатки чести. Ульрих ведь не может двигаться за Валаром и Феари вечно, цепляться за их жизни словно репей, умоляя не оставлять одного в темноте со своими грехами.
Ты победил, Андреас.
Вспоминала тюрьма, пытки Андреаса. Побои. Побудки. Еженедельные, сводящие с ума. Пытки. Требования отказаться от наследства. Ульрих не отказывался и всё продолжалось заново. А теперь без Мэльи вся эта возня потеряла смысл. Фон Бранден думал – как смешно, как горько и страшно – отними у него Мэлью и более ему не нужен Бранденсбург.
Вот и весь секрет победы.
Он мог выдержать любую боль, любую пытку, только не ту, в которой у него отняли исконное мужское право совершать какие-то самостоятельные действия, осуществлять собственные планы и предложения. Здесь. В мире Таможни он не смог ничего. Даже спутников своих не сумел спасти от этого стылого лабиринта Натхо. Не смог уйти вместе с монстром пока они были в безопасности. Не смог оберечь Валара и Феари. Ни-че-го не-смог.
Ульрих двигался вперед и думал о многом.