С тяжелым сердцем Ульрих выслушал Валара. Нахмурившись, сжал зубы.
…Калека.
А ведь когда-то всё было иначе, проклятое зелье возвращало память, напоминая о том спокойном человеке что пересек ворота Таможни, возвращаясь домой. И было у того путника всего понемногу: уверенность в собственных силах, любовь к своему мечу, крепкий конь под седлом и сражения впереди. Тот путник верил будто у него еще много славных битв впереди и много хороших врагов! Годельшедельваргхену всегда найдется работа: «эй, друг, давай выпьем хорошего вина за добрую дорогу…»
Всего-то крохи.
Но это был Ульрих фон Бранден. Это была его душа. Серебрянная фляга с вином, деревянный нательный крест, верный мизерикорд и надежная, верная сила в руках. Сумасшедший. Веселый. Пьяный. Любящий жизнь. Хромоногий. Теряющий разум по крупицам. Но не калека.
Совсем не калека…
Всего-то несколько дней в этом мире, и у него почти ничего не осталось: у рыцаря забрали битвы подменив их шутовскими стычками на глупой арене где никто не убивает и не калечит друг друга всерьез; отняли гордость – снова и снова не позволяя добраться до Айронсайда. Отняли самоуважение – представилась сальная рожа Айдахо и эта поганая, брошенная в грязь победа, как показательный, зеленого цвета плевок в душу.
«…А ведь я уже готов грызть Нетцеру горло…как собака. И закрывая глаза…Святой Творец! Я вижу эти грязные картинки. Липкая кровь. Черная смерть. Бить Айронсайда снова и снова, пока рука не заноет от боли…А потом, когда устану, схватить дубину и опускать ее раз за разом на его чавкающее, подергивающееся тело. Или для начала вырвать у сэра Робина язык? Бросить его на пол, чтобы хозяин поглядел как его собачки дерутся за плоть своего хозяина? Месть в духе Андреаса.
А ты что скажешь, старина Оддо? Мой давний прадед. Моя тень. Моя кровь. Как поступил бы с Айронсайдом ты? Я знаю…Ты сжег бы это чертово поместье со всеми людьми находящимися в нем – запер бы двери и стоял бы в чаду жуткого дыма, наслаждаясь криками и воем. Красный Оддо фон Бранден любил огонь! А его дети, близнецы Кримхильда и Кримкхальдер любили пытки. Это Кримхильда создала бранденсбургский пыточный станок, это по ее приказу отрыли сырую темницу. Поговаривают, будто Кримхильда спала с родным братом Кримкхальдером и родила от него сына…Добрые славные предки. Кримхильду сожгли на костре ленгличане. Ее считали ведьмой. Только она была хуже ведьмы – получеловек-полунелюдь.
Глупец Айронсайд. С кем ты играешь, над кем смеешься? Ты отбираешь у меня всё человеческое и оставляешь взамен наследие моих предков. И я вижу их как наяву. Слышу их голоса. Они взывают к мести! Они предлагают свои способы. Душа Леса. Лесные люди…Глупец. Как все это глупо. Даже я дурак это понимаю.»
Холодными серебряными глазами Ульрих поглядел на Валара. И царствовала в этом взгляде вечная зима, и царил в этом взгляде холодный лед. Но ненависти к Наёмнику не было. Только мрачное, обжигающее сияние.
- Я слышу гы-голоса, Валар. И о-они з-зовут м-меня…они торопят. Все к-кого я пережил. Все кто у-умер на моих глазах, тогда к-как я чудом оставался вживых. Сэр Г-годри…Кы-кристиан…Солдаты Илиона. И та девочка н-на дороге в К-нижный Град. Все мертвы. А я жив. К-калека. И-идиот. Живой. Ты прав. И не прав. Время у-уходит…Я п-подожду, но я у-уже у-устал их слушать. Они тоже п-по своему правы…И-иди на д-дело. К-как я и сказал, я пы-прикрою леди Феари.