- У-убери руки…- Ульрих прохрипел, скосив глаз в сторону Наёмника. – Что ты делаешь, В-валар? Г-гордец! Ч-чертов себялюбец. У т-тебя есть женщина В-валар! Боец. Воин. Н-не просто гы-глупая крестьянка в к-кружевном переднике. О-она тебя любит, о-она готова сражаться вместе с тобой…ради т-тебя и своей п-подруги. И ты снова бы-бросаешь ее, снова жертвуешь с-собой ради н-нашего пы-призрачного счастья. «Я б-буду с кем-то гы-говорить…я в-во-озьму всё н-на себя…а вы ждите здесь, маленькие гы-глупые котята…я к-конечно у-умру, но ты Улле п-позаботься о м-моей женщине…ведь ты баба! Ты ни на что больше н-не годен…» Твою мать! А ты сы-спросил н-нас, нужно ли н-нам это? К-какая жизнь ждет Феари…ждет м-меня…к-когда м-мы останемся во дворе вдвоем м-мило беседовать, а ты п-пойдешь туда решать наши судьбы. Словно я ч-чертов м-малолетний у-ублюдок во власти своего отца…
Ярость била через край. Рыцарь шептал, нежно и тихо, захлебываясь от ненависти ко всей этой ситуации.
- Что т-ты знаешь обо мне, Валар? Что ты знаешь о г-гемландцах…а м-моем народе? В мо-моей стране я м-мертв для всех…если я н-не могу участвовать в битвах. Трусость - не пы-прощаемое преступление. В старину трусам вскрывали брюхо, вытаскивали п-потроха наружу, за-забивали в рану еловые иголки, а к-косу воина привязывали к языку. И п-подвешивали на д-дерево за ноги чтобы о-отдохнул! Таможенникам пы-плевать…они к-который у-уже день пы-предлагают мне светские беседы, о-обильную жратву словно я о-откармливаемая свинья и бесконечные п-поединки н-на языках. Им нет дела д-до того что я воин, что м-мое единственное дело за-защищать и сражаться…На самом деле! А н-не на той шутовской арене, где все бои п-понарошку и А-айдахо бо-боится измазать ручки, сражаясь со мной п-понастоящему. Им н-нет дела ни д-до моих на-навыков, ни до моего м-меча. Я для них н-никто и ничто. Всего-лишь в-вещь у к-которой нет применения. Но я думал ты п-понимаешь!
Со свистом втянул воздух, когда Наёмник ослабил хватку.
- И-или мы вместе. И-или к-каждый дохнет по о-одному.