Феари застыла. Застыла вся, снаружи и изнутри. В тот момент, именно в тот самый момент, когда ей следовало бы разочароваться, оскорбиться, разгневаться в конце концов, она осознала, что ей полегчало. Будто все, что прежде сдерживало ее на том злополучном стуле, испарилось. Не было больше ничего, что держало ее, связывало, принуждало быть с тем, с кем быть-то и не хотелось.
Глубокий вдох. Холодный ночной воздух ворвался в нее, сшибая глухие двери разума, выламывая все засовы к чертям, порывами ветра сметая все на своем пути. И не было больше преград между хочу и стану. Звезды сошлись в одну ровную линию. И стало легче дышать.
Рука скользнула к губам, прикрыв последние пальцами. Она пыталась сдержать слезы и скрыть предательскую улыбку. Как объяснить Мел, что ей так хорошо от услышанного? Как объяснить это самой себе? Сердце радостно стучало, оповещая о чем-то все ее существо. Оно хотело чего-то, оно стремилось к чему-то. Но Феари не понимала. Сейчас она была счастлива свидетельствовать ту незыблемую легкость, что наполняла ее всю, от макушки до пят. Сейчас она впервые за долгое время была так беспричинно счастлива.
Почувствовав, что слезы уже не сдержать, она приняла в свои объятия сестру и окунулась в ее волосы мокрыми от слез щеками. Так и стояли, беззвучно плача, обнимаясь не телами - душами. Снова вместе. Снова так близко, так невероятно близко!
- Сестра.. - только и смогла вымолвить она, понимая, что говорить больше ничего и не нужно. В этом слове все - и признание, и благодарность и высшее счастье.