Лорд Робин Айронсайд окинул оценивающим взглядом Феари Гвидичи.
Был Айронсайд прохладен, но судя по внимательному взгляду, девица чем-то сумела зацепить благородного рыцаря. Лорд был спокоен словно хищный зверь собирающийся на охоту. Мрачный взгляд темных глаз скользнул по груди девушки, потом по лицу и снова остановился на выпуклостях фигуры. На лице лорда появилось нечто напоминающее тень улыбки. Это еще не одобрение, но это смутный призрак настоящего интереса!
Мужчина был хмур и холоден словно зима в январе, надменен и даже высокомерен. Но отчего-то будил в душе Феари странный азарт: он возбуждал этой самой холодностью - он словно нерешенная загадка, вызывал на бой этой самой сердитой своей надменностью. Высокомерный и очень самоуверенный сукин сын, побитый но не сломленный! в глазах ни тени доброты, ни единого намека на теплоту и прочие сопливости – но именно это и цепляло в Робине Айронсайде.
Именно этим он запоминался сильнее всего. Должно быть страстный, необузданный любовник в постели...
Подумав, лорд бросил в сторону Феари равнодушное приглашение на вечерний пир.
Казалось, ему и дела не было до ответа рыжей девушки, но легкая тень улыбки намекала на то, что новая дама лорда всё-таки зацепила. И смотрел он на нее через чур внимательно. Как серый волк стерегущий одинокую лань у водопоя.
Покуда Айронсайд игрался в гляделки с Феари, Ульрих позвал Мэлью и ее спутницу к себе в шатер. Затем, рыцарь дал коню шпор и отправился на отдых. До вечернего бала еще хватало времени – господин Бранден собирался передохнуть и немного поболтать с Мэльей, разумеется, если на то будет воля Небесная.
Он победил.
Но от усталости как будто отупел. Триумфа не чувствовал. Скорее лёгкое разочарование что всё закончилось.