Они вернулись на арену повзрослевшие и притихшие, погрустневшие, задумчивые странники. Сторонний наблюдатель мог бы решить что эти двое крепко повздорили, что дружеская поездка обернулась ссорой и оба не знают, как бы скорее расстаться друг с другом. Скрыться с чужих глаз. Отгородиться стенами и расстоянием.
Но это было не так. Совершенно точно, абсолютно.
Это. Было. Не так!
В сердце Ульриха обманчивое спокойствие гемландских зим, он уравновешен и тих. Он в любой момент, может обернуться свирепой бурей - но он держит себя под контролем, изнывая от мучительной нежности.
Рыцарь допел свою песню, наслаждаясь небыстрым бегом лошадки. Он берег животное, умоляя добрую скакунью не торопиться. Оберегал Мэль, растворяясь в круговерти событий, запахов и чувств. Кровь и цветы, земля и солнце, терпкий запах трав и сладкий дух ее тела. Страсть! Ульрих итомился желанием – но любовные утехи, простые, низменные животные кувырки в постели – всё это убило бы сказку. А господин фон Бранден любил чудесные истории. Не верил в них. Но мечтал о несбыточных сказках всей душой. Рядом с ним сидела Нимфа. Воплощенное чудо пришедшее из сказочных краёв, и Ульрих фон Бранден не желал уничтожать чудо. Не желал прогонять Нимфу обратно в проклятые леса.
Помог Мэлье спешиться, чувствуя на своей шее мимолетное касание ее губ. Он желал обнять ее, схватить на руки, присвоить, забрать в палатку…и лети весь этот день куда угодно! Сказки, легенды, несбыточная чепуха. Прочь долги и ненужные обязанности! Прочь Андреас и надоедливые страхи. Это будет как вино, только в тысячу раз лучше! Горячее. Обворожительнее. Никто не сможет отнять её у него, но разве…
…разве будет он достоин такой женщины? Трус. Предатель. Человек забывший свой долг. Жалкое зрелище, в конце-то концов. Шутовская пародия на рыцаря.
Ульрих с трудом сдержал порыв, сжимая ладонь в кулак. Заставляя себя вернуться на грешную землю, заставляя себя променять очарованные луга на пыльную действительность. Кто-то ведь должен уйти из Камелота добровольно, чтобы охранять дивный город и его владения; кто-то всегда должен отказаться от чуда, полагаясь лишь на судьбу, на Небесное провидение. Надеясь что однажды, судьба одарит нечаянной радостью.
- Н-ну, в-ведь е-если бы м-между ка-каждым рыцарем и к-каждой к-красивой женщиной лежал м-меч, к-как сумел бы продолжиться род людской? Даже Ланселот, образец и-истинного рыцаря, повстречал о-однажды свою Г-гвиневеру. И м-меч ему не помог…- Сказал это серьезно, возлагая руки ей на плечи. Единственное, что он сейчас мог себе позволить.
Сделай что-то еще и он больше не сможет противостоять своей страсти. А это не нужно. Господь Всемогущий, только не сейчас! Не нужно. Не в грязи, не на этом ристалище, когда кровь будоражит риск и бойня.
…Да, им еще многое следует понять друг о друге, взвесить риски: Слабо или не слабо, взять на себя такой груз?
- К-когда-нибудь, к-когда вы будете н-не против, я х-хотел бы узнать о вашем отце, л-леди М-мэль! Я думаю, с-случись сег-годня тихий в-вечер, м-мы смогли бы за-занять его разговорами. Я видел м-много чудесного, а вы…я д-думаю вы видели еще б-больше! Я х-хотел бы услышать ваши истории. Я м-мог бы и сам ра-ассказать чего интересного, н-но м-мои истории о-обрывочны и я не всё п-помню. М-мало что помню, г-го-о-воря по сердцу...Н-но я ра-аск-кажу то, о чем еще н-не за-забыл…
Он подхватил ее корзинки и свертки, укладывая пахучую ношу возле палатки.