И, когда он задумался об этом, голова его пошла кругом. Словно что-то включилось в ней. Что-то... какие-то образы, или воспоминания... что-то было знакомо и он догадался, что когда-то уже хотел умереть во так, как сейчас. Потому что и тогда не было другого выхода. Его охватило ощущение некой невозвратной, безудержной и совершенно ужасной потери. Словно в этот момент, с этми решением из жизни его уходило нечто настолько важное и настолько весомое, что с утратой этого нечто сама жизнь его теряла всяческий смысл. Он взял нож в руку и прислонил клинок к запястью. Острие начало движение вдоль руки и Тень понял, а, может быть, вспомнил, что это не сейчас случилось с ним. Что все это было раньше, когда-то давно и в этот момент сознание его как бы разделилось надвое. Одной половиной себя он продолжал ощущать прикосновение холодного металла к коже запястья и знал, что ведет клинком, вскрывая вены, другой же он как бы стоял над собой, видел себя со стороны и понимал, что когда-то давно уже стоял перед таким же выбором, нет, перед похожим выбором, но не имел ни малейшего понятия о том, когда это было и где. И с ним ли? Тень был абсолютно уверен, что с ним, вот только перебирая свою недолгую жизнь, он не мог вспомнить ни единого эпизода, схожего с тем, что творилось с ним сейчас. Кинжал поднялся до локтя и это напряжение от раздвоения отозвалось диким звоном и болью в голове Валора, словно кто-то подвесил внутри его черепа огромный чугунный шар и теперь качнул его, отчего шар принялся качаться из стороны в сторону и биться изнутри, причиняя Валору невыносимую боль. Последним, что он успел подумать, было то, что и боль эта не впервые.
Пришел он в себя не сразу.
Тень затруднился бы сказать, сколько минут или часов прошло даже с его превосходным чувством ритма и времени, лишь несколько позже он сообразил, что вряд ли лежал долго, поскольку крысы не успели собраться вокруг его тела. Скорее всего, и это он тоже осмыслил не сразу, прошло минут пять, не больше. Левый висок ныл от удара, но это воспринималось им, как облегчение, поскольку ужасный шар прекратил качаться внутри его головы и тишина, царившая вокруг, воспринималась его мозгом, как благодать. Тень поглядел на руку. Запястье прочеркивала длинная красноватая полоса, словно кто-то прочертил изломаную линию не острым ножом, призваным пить человеческую кровь, а острой палочкой, не способной проткнуть при этом обычную кожу.