Шагнула ему навстречу. Сквозь хвосты, ковром устлавшие землю. Сквозь протянутые руки, лишенные пальцев. Растекаются под ногами пятна чернил. Земля впитывает его страх. Наполняется грязью и гноем. Ведь он - БОИТСЯ тебя!
Оказываясь рядом с дырами белых глаз, Зьянья долго смотрит в их нескончаемую глубину. Гремит небо, гудит воздух, и раскалываются тучи, осыпая землю искрами молний. Над Уичипотлем гроза. В этой грозе пытается укрыться Лоакто Маа. Ворочается в своем кубле, сплетённом из человеческих страхов и надежд. Но жрица видит его. Всё ближе и ближе ступает, чтобы схватить его руками за горло. Приковать к земле. Пусть он смотрит на неё! Пусть дрожит в страхе! Пусть трещит его тело от тяжести её взгляда!
... И Зьянья смотрит. В своё отражение на черной-черной глади озера. Сидящая на самой его середине, по пояс в мутной трясине. Её кожа потемнела. Глаза почернели. Нет больше Лоакто Маа. Есть лишь бездонное озеро, на чьей глади она восседает царицей, и пустота внутри. Она сожрала его так же, как он веками пожирал её народ. Растворила в своём теле и сознании. Но не знала она, чем это обернётся. Мокрые пряди седых волос прилипли к черепу. Над Уичипотлем гроза. Но тишина в её голове. Льет на землю дождь, и рябью исходит гладь черного озера. Дрожит её отражение.
Черные лица под водой. Черные лица людей всплывают над поверхностью озера. Черные тела поднимаются с бездонных глубин. Все те, кто жил тут, но лишился права попасть в обитель богов. Играет вода на их эбонитовой коже. Они выныривают из трясины, выбираясь на поверхность, испачканные, покалеченные. И бредут вдоль холмов. Бредут к горам. Без цели. Чтобы призраками раствориться у скал.