Год 873, месяц Цомпантли, Грацуэлла.
«…И когда рассвет озарил небо,
Возродился он из крови Богов и людей,
И сел на свой каменный трон, чтобы править землей и небесами…»
-
речь императорского наместника Цавальхала, в ночь Падения Богов.
То был рассвет новой эпохи. Восход новой эры в кровавом зареве неба.
Светало, и небеса были усеяны алыми, будто зёрна граната, облаками. От горизонта к горизонту застыли эти кровавые слёзы богов. Так истекала кровью вера. Так умирало старое, в чреве своём неся миру великие перемены. Пришло время взять людям в руки свою судьбу. Стать хозяевами собственной жизни. Мир устал от божьей жестокости, наглости и высокомерия. Земля вздыхает. Горы стонут. Смертью пахнут ветра. Лишь кровью и огнём можно было очистит этот мир. И лишь тогда, как упадёт последний в мире храм, станет человек свободным и вольным, независимым от бессердечных монстров, что с самого начала мира сосут из человека кровь, дабы жить самим.
Первым это понял Тангата-Нахати, император Грацуэллы. Сначала он потерял жену, а затем лишился и сына. Жестоки боги. Они не знают меры и жалости в своих прихотях. Им потакают подлые женщины. В их славу возводят алтари и поют песни. Ради того, чтобы чьи-то сыновья и дочери гибли? Ради смерти своих детей?!
Первым сказал своё «нет» Тель`Аволько-Канц Эльззген. Человек, который не побоялся прогневать озверевших богов, ведь ему нечего было терять. Боги отняли у него самое дорогое. И он не побоялся убийц в своей спальне. Не побоялся отравленной еды. Он поклялся истребить живущих на небе чудовищ. Истребить тех, кто поклонялся им, и жизнь свою посвятил злодеяниям против своего же рода. Позор им всем! Позор этим женщинам, глупым, недалёким, что слепо повинуются зову богов. Разве они думают, что кровь тысячи детей и отцов на их руках делает их чище?! Делает их выше других?!
Вчера всё изменилось. Вашими руками он сжег Грацуэллу дотла. Разрушил этот гнилой и мерзкий город, чтобы затем воссоздать его из пепла чистым, новым. Сжег на кострах жриц. Некоторых – сделал вечными рабынями. Вы, великие воины-ягуары и воины-орлы, что дали священную клятву жизнь отдать за императора и его семью, бурей мечей прошлись по городским улицам. До сих пор плещутся на месте сгоревших храмов кровавые реки. Вы окропили свои ноги в алых озёрах. Обрушили на городские стены красное море. И боги, увидев вашу силу, захлебнулись в страхе, дрогнули.
Не осталось в Грацуэлле ни единой жрицы. Не осталось в Грацуэлле ни единого Бога. Все они бежали от императора, увидев его силу. Все они боятся вас – его детей, что сбросили с себя путы повиновения, обрели свободу и ясность в глазах. Запятнаны камни кровью. Этой ночью вы долго пили её, чтобы очистится, черпая сок жизни из самой земли. Крики закаляли вас. Нет, это не люди кричали вчера. Так молят о пощаде боги, видя ваши знамёна. Окровавленные хищные лица. Кричат, как дети, понимая, что возмездие уже близко...
Последний раз он смотрел на Грацуэллу. В лучах нового солнца она, наконец, погрузилась в мёртвую тишину. Никогда не будет прежней. Навсегда измениться с окончанием месяца кровавой луны. Отряд ягуаров застыл на пригорке, рядом с опустевшей плантацией по выращиванию маиса. Каждый смотрит на восток. На чёрные горы, из-за которых рождается будущее для каждого человека – молодое солнце. Закрыты городские ворота. Там, в тенях, бесшумно рыщут шакалы, вырезая последние ростки божьей кровожадности.
Вчера ночью император вышел к вам. Спустился по ступеням своей пирамиды на главную площадь Мха-Ча, как простой человек, и обратился к вам, каждого назвав поимённо. Вы – его новые дети, сказал Тангата-Нахати. Новорождённые в крови богов. И теперь он ваш Великий Отец, Единственный Отец. Ваши жизни неразрывно связанны между собой. Тугими цепями клятвы. Кровавыми узами. Он разрезал свою ладонь текпатлем, и каждому дал испить своей крови. И прежде, чем обессиленного императора увели обратно в его обитель, сказал он вам, что за стенами города, в глубоких лесах, боги все ещё живы, всё еще правят над человеком. Сожгите их святилища, сказал он. Пролейте кровь в залах старейшего храма Алагольта`Мата, просил он. Сделайте наш народ свободным, умолял он.
И среди этих прошений услыхал ты, Токталь, голос, рождённый внутри головы чьим-то чужим сознанием. Ты – мой сын, Токталь. Великий воин-ягуар. Сожги их, дитя. Убей их. Чтобы новое солнце засветило над всем миром. И однажды, ты сам станешь Богом...
Слова эти до сих пор звучат в голове. Почудилось? Никто не подскажет. Император послал своих детей за стены Грацуэллы, глубоко в леса, на последнюю охоту. Отряд Токталя держал путь в Бальталу – старый жреческий город в скалах, по ту сторону джунглей. Два дня пути. Днём и ночью. Этим утром каждый прощался с Грацуэллой, будто в последний раз. Вопли богов пробудили в лесу нечто жуткое. Об этом молвит напуганный зверь. Об этом молвит затхлый воздух в чаще. Кто-то умрёт. Кто-то останется жить. Вы – несёте на своих плечах начала новой эры. Это честь, умереть за неё, за дело своего Отца. Оживает сонный лес и отряд трогается с места. В зелёное чрево, что разверзлось по всему миру.