...Вот так всё и было, внучек!- Полковник Меерштольц грустно улыбнулся в белоснежные, но всё еще густые усы и потрепал отпрыска по залихватски-вьющимся смоляным вихрам. Ладонь тяжелого протеза негромко зажужжала, заставив малыша зябко поежится, а Николай Исаакович грустно хохотнул. -Это мне уже позже, после Чекеля поставили. Жукеры держались до последнего, ведь от Чекеля нам был прямой переход к их родной планете... Ан не сдюжили, кур-р-рвы!- Старик опрокинул очередную стопку "беленькой" и, поймав осуждающий взгляд супруги, виновато улыбнулся. Погорячился, мол.
-Деда, а ты на ихней планете бывал? А что с дядей Ван Бастеном дальше было? А королеву, королеву взаправду сам Стэпан Поросенков самлично на пушку натянул да на солнце запулил?- вопросы от любопытных ребятишек сыплются, как горох из дырявого сита и старик заходится в приступе беззвучного смеха: -Потом, потом. Всё потом! Бегите, вон, бабушка Лиза про то, как мы познакомились расскажет!- Боевой офицер Елизавета Семёновна Меерштольц сверкнула глазами из-под переливчатых стёклышек очков и, прошептав "Стрелочник!", занялась оравой, а Николай Исаакович с удовольствием приподнял лафитничек и начислил еще пятьдесят грамм.
-За "Адмирал Су-Чий"! За вас, ребята!- горло обжег душистый напиток, а на глаза навернулись непрошеные слёзы. Мимо уха что-то басовито прожужжало и полковник вздрогнул. Огромная, наглая муха, презрев полоски репеллента на окнах открытой веранды вилась над блюдцем с форшмаком. Секунду Меерштольц наблюдал за обнаглевшим насекомым, а затем пальцы тяжелого, неуклюжего протеза рванулись вперед с поразительной скоростью, буквально выцепив муху из воздуха. Николай Исаакович посмотрел на сучащее лапками создание и, прошептав как заклинание: -Каждую грёбаную букашку!!! -сжал пальцы.