ссылкаНочной воздух, его свежесть и прохлада после пыльного и затхлого подземелья, мягкая, столь привычная, трава под ногами не приносили успокоения. Странно, обычно привычная обстановка придавала уверенности Селине. Даже в весьма затруднительных ситуациях. Она стояла, переминаясь с ноги на ногу и раздумывая о дальнейших действиях. Несколько десяток пар глаз, горящих яростными тлеющими углями в полумраке, следило за ней. Пристально. Жадно. Отстраненно. Марионетки двигались, одна за другой. Не отводя пустого взгляда, лишенного раздумий. Но даже тогда их дыхание и сердцебиение оставалось неуловимо. Будто и вправду всего лишь мертвецы, управляемые магией. Главное- не спешить, не дергаться. Помнить- они всего лишь жертвы, вряд ли кто-то мог выбрать подобную участь добровольно.
Хозяйка торжества не заставила себя ждать слишком долго, видимо, обладая страстью выступать на публике. При порабощенном поселении- тяжелое испытание. Да уж. Девушка не сразу поняла, кто именно перед ней. Сначала она разглядела безумный взгляд, в котором чувствовалось мрачное предвкушение. Холодный и властный взгляд, переполненный магической энергией. Казалось, он вот вот захлестнет Селину яростным водопадом. Остальной образ менялся, перетекая из одного в другой. Будто тело женщины постоянно лепили, как из податливой глины. Детали улавливались с трудом и далеко не сразу. Понимание. Оно пришло не сразу. Перед друидкой предстала сгорбленная тяжестью прожитой жизни старуха, чей страх перед смертью толкнул ее к изучению запретного искусства. Ведьма таила свой уродливый облик в теле молодой привлекательной женщины. Волосы цвета воронова крыла и губы цвета свежей крови. Женщина- вамп, не иначе. Селина чуть улыбнулась. То было своеобразное приветствие противника, которым безусловно нельзя было в некоторой степени не восхищаться. Но восхищение это было изрядно приправлено страхом и отвращением. Кровь- мощный и запретный стимулятор потаенной силы, зачастую изменяющий носителя с каждым применением. Каждое живое существо лишь добыча в руках искусного мага крови. Добыча и возможность потенциального увеличения собственного могущества. Если сравнивать магию с карточной игрой, то маги крови те самые игроки, что вечно мухлюют.
И вот обманчиво хрупкие алые ниточки связывают кукловода и его жертв. Первая попытка атаки. Никакого сосредоточия и силы разума не хватит, чтобы разорвать связь крови, а значит нужно действовать иначе. Не растрачивать драгоценное магическое могущество. По силе Селина и так была лишь ничтожной крупицей в сравнении с морем пролитой этой сумасшедшей крови. Презрительный смех, а эльфийка все молчит и изучающе наблюдает. Раздумывает. Марионетки угрожающе замаршировали, оглушительно в ночной тишине. И лишь смех пронзал нестройный оркестр из людских тел. Звук становился сильнее с каждым шагом, эхо, казалось, витало вокруг эльфийки прямо в воздухе и стремилось обрушиться. Театральность, присущая тщеславным смертным, чей разум поработила жажда власти. Ведьма говорила с эльфийкой, заботливо переводя образами каждое слово. Каркающий хриплый голос вторил мелодичному молодому. Непонятные слова и утомляющее восприятие чужого вмешательства. Не смотря на то, что друидка стояла посреди поляны, ощущение замкнутости нарастало, давило. И наконец девушка ответила ведьме. Спокойно и беспристрастно.
- Мне льстит твое внимания, но вынуждена отказаться, старуха.
И пусть она прозвучит самоуверенно, даже глупо. Лишь бы не выдать свой страх. Безумная ведьма не должна чувствовать слабину. Азарт и жажда кровавого зрелища переполняют ее. Власть над чужой жизнью, что может пьянить больше? Селина и сама могла сказать, что наслаждается убивая ненавистных орков. Но в то же время стыдиться своего высокомерия. Ее народ обладает высокими моральными ценностями, стараясь постичь мудрость предначертанного. Мудрость, что сокрыта в окружающем их мире.
Что-то заставило ее оглянуться. Пещера! Она пропала, вместе с, казалось бы, спасенной химерой. Ведьме все же удалось задеть чувства друидки. Она обернулась и заглянула в глаза, скованные льдом и безумием. Во взгляде же самой Селины читались жалость и сострадание. Она скорбела по той душе, что не смогла спасти. По тому образу одинокого существа, что впервые за долгое время узрело небо и могло почувствовать прикосновение свежего ветерка. Всего на мгновение происходящее стало малозначимым для Селины. Она пропустила пару фраз сумасшедшей, уловив лишь что-то связанное с Жнецом.
- Мне жаль, что смерть переполнила эти края. Ты сама не понимаешь, во что ввергла собственную душу и разум.
На сцену импровизированного театра под открытым небом ступил сам Жнец. Создание, чья плоть оказалась скована хитином, хоть и проглядывалось в нем что-то от паука. Во мраке с трудом различались темные глазки насекомого, будто блестящие бусы опоясывающие тело. Покрытый множеством шипов силуэт все отчетливее проступал посреди алых огоньков. Мощное тело держало баланс за счет множества паучьих пушистых лап. Управляет ведьма и им тоже, или просто приручила? Правда ли он жестокий убийца, чьи звериные инстинкты наслаждаются вкусом крови побежденного врага? Или, быть может, союзник, заключенный в новое тело? Мысли пробегали в голове стремительно, в то время как Селина готовила к бою заклинание. Девушка не меняла позиции, спокойно прицелившись. Она послала в голову приближающегося существа вопрос, облаченный в простой образ, прежде чем выстрелить.
Что ты есть?Татуировки друидки чуть светились в темноте темно-изумрудным причудливыми орнаментом. Как и глаза. Она призывала свои внутренние силы, что отражалось на ней внешне. Сейчас она являлась защитником естественного природного порядка вещей. Пыталась сосредоточиться. Почувствовать единение с природным могуществом. Селина взывала к справедливости.
Последовал выстрел. Селина действовала просто и обдуманно. Со стороны могло показаться, что целилась она в паукообразную химеру. Но на самом деле, выстрел предназначался сумасшедшей ведьме. Друидка понимала, что открытое применение магии ей не поможет в убийстве чародея крови, чья сила была соткана из жизненной энергии десятков, а может, и даже сотен убитых существ. Оставалось надеяться на удачу.