От уходящих во тьму сводов пещеры гулко отозвалось зловещее эхо. Режущий слух звук удара металла о камень пронзил тишину, будто выдвигая приговор. Подводя итог всему увиденному вопреки воле хозяина темницы. За ним последовал болезненный скрип, будто истошный надрывный крик. Визг, переходящий в плач. Несколько несмелых шагов и вот, чудовищная химера оказалась совсем близко под лучами магического света. Он гротескно очерчивал черты насекомого, теперь кажущиеся смертельно опасными. Острые хищные жвала и взгляд огромных темных глаз, скрывающий внутреннюю природу существа, его восприятие. Грудь существа и придатки, все это очерчивалось резко и неприглядно в полутьме. Будто существо и само было грубым изваянием из камня, продолжением этой пещеры. Селине стало не по себе. Но странное чувство усиливалось вместе в приближением химеры, движущейся будто во сне. Медленно и неуклюже. Чувства и образы нахлынули на ее разум бушующим потоком. Девушке показалось, что она находиться в двух местах одновременно. Она испытывала и недоумение перед новым созданием перед собой и радость освобождения. Боль потери, скорбь по умершим и новую чудовищную натуру. Тело казалось неудобным и громоздким, будто костюм на маскарад, пришедшийся не в пору. И мир, разделенный на части будто на мозаику, преображенный и непривычный.
От видения избавится было тяжело, Селина будто стала частью химеры на несколько пугающих мгновений. Взгляд друидки ошарашенно проводил взглядом новую знакомую. Телепатическая связь их была несколько куда более сильной, нежели это бывает обычно. И то было что-то сродни еще и передачей эмоций и мысленных образов. Все это сливалось в весьма непростой комплекс чувственного восприятия посредством эмпатии, открытости друидки. Образы схлынули потоком морока вместе с отдалением чудовищного богомола. Несколько секунд промедления. Мгновения, необходимые, чтобы вспомнить зачем она здесь. Девушка провела рукой по лицу, нет, хищных жвал не было. Взглянула на руки, нет, то были все еще ее руки. Ловкое движение. Тонкая крепкая сталь, что может убить всего одним ударом, будь он точным. Хваленый эльфийский метал, о котором ходят легенды.
Самым сложным в убийстве на этот раз было даже не чувство сострадания и совести, а возможность нанести смертельный удар с первого раза. Селине требовалось некоторое время, чтобы понять, где у каждого из существ находилось сердце. Девушка вошла в обитель отчаяния, огороженную стальными прутьями, напевая тихую эльфийскую песнь. То были слова прощания и благославения. Она провожала этих существ в лучший мир, где те смогут обрести для себя покой. Взгляд ее был сочувствующий и успокаивающий. Не смотря на то, что она несла с собою смерть, она дарила соим жертвам избавление от тяжкого бремени.
Покинуть клетку стало поистине облегчением, хоть образы и навсегда засели в памяти. Они будто не успокоенные души умерших, навсегда оставшиеся за спиной Селины, молчаливые и суровые спутники.
Приближаясь к своему новому спутнику друидка заметила трогательную картину: когда долгое время заключенный рвется на свободу и в страхе не смеет ступить в мир, которого так давно не видел.
- Худшее уже позади,- успокаивающе заметила Селина, сохраняя в своем голосе спокойствие, будто она знала, что делала. Будто и не волновалась вовсе.- Я пойду первой, проверю. Если все будет спокойно, позову тебя.
Селина прошла мимо химеры, что грозно возвышалась над эльфийкой за счет своего роста. Друидка обернулась на выходе и по-доброму заметила напоследок:
- Не переживай, я не брошу тебя здесь совсем одну. Я обязательно вернусь за тобой.