Алиса села.
Потому что она всегда так просыпалась. Это как нырнуть в холодную воду с головой. Села и осмотрелась.
- Е...ть мою бабушку шваброй. - это как бы в переводе на более цензурный русский язык был возглас удивления. - Меня проглотила какая-то е...чая жаба и не может высрать наружу?
Сон еще не до конца выветрился из ее головы и на какое-то мгновение ей показалось, что она просто не проснулась прежде, чем она осознала, что видит рядом с собой еще три женских тела рядом с ней заставили ее подумать, что их украл какой-нибудь е...чий саудовский принц и умыкнул в свой гарем. Хотя на гарем окружающее явно не походило. Разве что на гарем, построеный каким-то ублюдочным маньяком. Может, их украл маньяк? Алиса хмыкнула, поскольку отдавала себе отчет в том, что, да, она привлекательна, но вовсе не красавица. И в городе есть как миниум пять тысяч двести шестьдесят восемь девушек, которые дадут ей сто очков форы. А, может, и пять тысяч двести шестьдесят девять. Идею с маньяком она отложила в долгий ящик, поскольку ... поскольку это как-то не вязалось с реальностью, липкой, полутемной и омерзительно теплой.
Она встала, сделав это неосознанно, главным образом, сделав это потому, что прикосновение к липкой поверхности пола доставляло ей ощутимое неудобство и было неприятным и нервирующим. По-прежнему, думая о похитителе, она уже искала взглядом дверь или окно или что-нибудь, через что отсюда можно выбраться и оторвать этому козлу то, что ему потом ни один хирург не пришьет.