... Когда Изабела подошла к Норольду, тот продолжал искренне улыбаться; в глазах патриарха светилась неприкрытая надежда на то, что ему наконец повезло и большая группа покупателей, наконец, решила купить что-то из его продукции, но по мере того, как уроженка Невервинтера говорила, надежда покидала Дласкера. Его взгляд сначала - на мгновение лишь - блеснул отчаянием и чудовищной усталостью, которую можно увидеть в глазах, услышать в голосе только тех людей, на которых внезапно обрушилось тяжкое бремя, которых сковали тиски безысходности и отчаяния. Почти сразу же взгляд Норольда исполнился целого океана эмоций - и замешательство, и непонимание, и страх, и ярость, смешанная с агрессией и праведным гневом. Когда Изабела попыталась взять ладони патриарха в свои, он с возмущением оттолкнул их и почти сразу же ответил девушке дрожащим голосом:
- Я не знаю, о чем вы говорите, госпожа, но вы явно явились не по адресу. Я понятия не имею, о каких таких "людях" вы говорите, и что значит "двойная игра". Я - честный горожанин, который, несмотря на свое высокое и благородное происхождение, должен тяжело работать каждый день, чтобы прокормить те остатки некогда величественной семьи Врат Балдура, которые восходят своими корнями к самому Балдурану; жестокая судьба и чудовищные события низвергли наш род с тех высот, куда мы заслуженно восходили, шаг за шагом, долгие десятилетия, столетия! В свете трагедии, которая все еще жгучей раной заставляет мое сердце кровоточить, ваши слова звучат бесчувственно, кощунственно и низко! - лоб Дласкера покрылся крупными бисеринами пота, правда, от чего патриарх начал потеть - от гнева или страха - Изабела определить не смогла. - Можете обыскать все, что хотите, хоть здесь, хоть у меня дома, хоть в моем цеху. Даже на скотобойни можете заглянуть, мне нечего скрывать! Если у вас есть, конечно же, на то полномочия, иначе - вопреки вашим словам - я все же позову на помощь Стражу. Я - патриарх, что бы другие обо мне не говорили, я - глава уважаемого рода, какой бы критический период не переживала моя семья, и я имею право на законную защиту! А вы - либо же объяснитесь, либо же убирайтесь к своим непонятным "людям", которые вас прислали! - глаза Норольда переключились на Хема, который в это время начал рыться среди товара, разложенного прямо на полу палатки. Взгляд патриарха заметался между членами партии, и голос его дрогнул: - Если вы не представители власти, убирайтесь, пока я даю вам такой шанс. Если вы - представители власти, объяснитесь, почему вы так двусмысленно говорили со мной, предъявите официальное мне обвинение, документы, и устраивайте обыск. Вы все равно не найдете никаких доказательств "двойной игры", что бы это ни значило. И после - убирайтесь.
Силы покинули Норольда, и этот некогда привлекательный мужчина, сникнув и весь свой ярый запал, мешком осел на свой стул. Безграничная усталость и даже какое-то безразличие читалось в его выражении лица и взгляде.