С глубокой, глубокой укоризной глядел на воина дворецкий, откланиваясь. Глубокой, но немой.
- Миледи, сэр, - пятясь, он прополз мимо Фенриса на выход, на остатках гордости унося седовласую голову, и Софи, проводив его взглядом по коридору, закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной, в тревоге подняла глаза на Кэнсера.
- Все плохо, да? Почему ты расстроен? Может быть, наоборот, она поможет нам? Или... - не решаясь договорить, она поднесла руку к вороту платья, зябко стянула его пальцами, словно кутаясь, словно бы ей стало вдруг холодно.