Разумеется, Кэнсер не пялился вслед уходящей леди, уподобляясь дородному купцу. Вместо этого он смаковал вино, украдкой бросая взгляд в ее сторону. И лишь когда чудесное видение растворилось, а вино в кубке показало донышко, колдун смог собраться с мыслями и обдумать, куда же он таки влез. Пока что выходило, что он пытается закрутить роман с сестрой уважаемого в городе и притом прославленного паладина. Настолько резво, что уже пускает ее ночевать в свой номер. Подобные фортели еще прокатили бы, будь девушка такой же авантюристкой, или даже просто путешествующей аристократкой. Но София отнюдь не выглядела простой. Равно как и те чувства, что успели повиснуть между ними. Какого черта? Кэнсер не испытывал подобного волнения с тех пор... да что тут темнить - с тех пор, как Хейла была жива. Что он делает, зачем... уму непостижимо.
С чувством какой-то горечи Кэнсер залпом осушил свое вино, поднялся с места и направился... отнюдь не в баню, как изначально планировал. Его путь лежал в тележный сарай, где уже устроился для сна огромный зимний волк. Как ни пытался колдун подобраться к нему незамеченным, нюх зверя ему было не обмануть. Шагов за двадцать Фен поднял лобастую голову и слегка рыкнул, оскалив внушительные клыки.
- Че приперся?
- Предупредить. Возможно, ночью нам придется драться. А еще вероятнее - рвать когти.
Проделав оставшийся путь к туше волка, Кэнсер присел на корты и положил руку на массивный загривок зверя.
- Че ты сделал этой самке, что нас будут ловить?
- В смысле? У меня с ней ничего не было.
- Я чувствую, забыл? Ты не был в таком гоне, даже когда покрывал ту мясистую с вкусными штуками...
- Вот давай сейчас "ту мясистую с вкусными штуками" не вспоминать, а? Эту девушку зовут София и я хочу ей помочь. И "гон" тут не при чем.
- Вот ей и расскажешь, когда она перед тобой хвост задерет и задом подаст.
Кэнсер не удержался от того, чтобы дернуть своего собеседника за ухо. С удивлением почувствовал на щеках легкий румянец. Что он, юнец какой, грубых слов не слышал? Взяв себя в руки и подавив неожиданное желание высказать волку все что он о нем думает, причем в ухо и погромче, он ответил.
- Совет принят. Но я не уверен, что до этого дойдет. Не похожа она на других, да и страх слишком ясно читается.
В ответ волк фыркнул и перевернулся на спину, болтая в воздухе лапами размером с бедро колдуна.
- Слышал это уже раз пятнадцать. Все вы люди одинаковые - головы у вас одинаково дурные. Боится она потому, что у нее гон, а своего самца нет. А самца нет из-за ваших глупых традиций. Кто в здравом уме будет годами биться над одной самкой, если можно уже завести щенков с другой?
- Ну уж точно не ты. Ладно, за совет спасибо, я пойду.
- Иди давай. Если что, я наготове.
Перед тем, как покинуть друга, Кэнсер снял свое оружие с седла, которое давеча стащил со спины волка. Изящная шипованная цепь, блестевшая строгим металлом и переливавшаяся магическими искрами, удобно легла в руку аккуратной скаткой. С оружием в руках Кэнсер всегда чувствовал себя увереннее - все же по духу он был скорее воином, чем колдуном.
После этого Кэнсер отправился в баню, где в краткий срок познакомился с прелестями местной горячей воды и острой бритвой удалил двухдневную небритость, оставив только узкие полоски бородки и усов. Вместе с горячей водой в душу пришло немного хорошего настроения. Ну и что, что ввязался в историю? Как будто он мыслит себе другую жизнь? А девушка... ну и что девушка? Вовсе не обязательно она будет ждать его в номере, ожидая возможности заключить его в объятия. А если и так - что с него, убудет что ли? Умытый, высушенный и подновивший одежду еще одним заклинанием, Кэнсер наконец направился в собственные покои. Что его там ожидало - одному Пелору было известно.