- Идти? - отвлекся от каких-то своих мыслей Тартас, - Ну, домой. Одежда подойдет, а лучше не просто вещи, а части тела. Расческа с волосами, ногти... использованный носовой платок, - хмыкнул адепт, когда понял что увлекся и сморозил глупость. Платок у простолюдина? Редкость.
Тяжело было примерить на себя ситуацию, его старшие родственники были для Тартаса такими фигурами, что он не мог представить, как они попадают в беду. Синеглазый подумал, что он наверняка бы пошел разбираться в ситуации, не смог остаться в стороне. Но разозлился бы или испугался таких врагов, вот в чем вопрос:
- А знаешь, у тебя в глазах искры появляются, когда сердишься, - внезапно заговорил увлекаемый вперед путешественник совершенно про отвлеченное. И, не дожидаясь ответа, сразу - пока не забыл - начал декламировать всплывший в памяти отрывок стиха, давным-давно услышанного в Кессере от бродячего поэта:
– У моей госпожи миллион палачей –
Это взгляды ее беспощадных очей.
До утра палачи мою память терзают,
Умножая страданья жестоких ночей!