Густав, Андреа
Их потасовка так и не переросла в настоящую драку - следом за доктором подоспели стражники, и по команде Гершеля, разняли обоих. Вежливо, но твердо.
- Ну-ка цыц, - буркнул старик, возвращая пистолет кому-то из охранников. - Если об этом позорище узнает айзенфюрст, он нас всех... сразу. И не глядя. Так, вы двое! А ну проверить, куда ход ведет. Вы двое, смотрите, чтоб эти драчуны опять не сцепились.
Смерив смурным взглядом Густава и Андреа, доктор сжал губы куриной задницей:
- А сейчас мы все сделаем вид, что мы цивилизованные люди, поднимемся наверх, выпьем чего-нибудь, и в порядке личного одолжения друг другу расскажем, что здесь случилось.
Не слушая более ничего, он коротко мотнул головой на лестницу.
Немногим позже они удобно устроились в гостиной за круглым столом. Тело и все следы убийства успели убрать, кто-то поставил на стол горячий чайник и три чашки. За плотно занавешенными окнами бушевал ночной дождь, но большой очаг в комнате наполнял ее сухим теплом.
- Ну-с, "уважаемые", - едко произнес Иезекия, держа чашку горячего чая обеими руками, - приступим. Я услышал шум снизу, рассматривая занятную безделицу из рук герра Густава. Она у вас еще? Покажите-ка ее нам во всей красе. - Помолчав, собравшись с мыслями, доктор продолжил:
- Как вам теперь известно, я бросился за фон Манном. И застал интригующую картину. Что ж... кто следующий?
Ирма
- Подальше, - хрипло отозвался Анжело. - Как можно дальше. Я... если честно, у меня нет плана. Я не думал, что буду делать, когда найду тебя.
Ветер совсем присмирел. Утихая, он бросил сквозь туман горсть ало-золотых листьев, и кружа, они снова канули в белесую пустоту вокруг вороного.
А затем туман вдруг рассеялся, прижался к земле, и Ирма увидела, что их окружает древний и дикий лес, куда человек не ступал веками. Огромную поляну, полыхавшую, словно костер, от ярко-алых розовых кустов и золотых подсолнухов, окружала сплошная стена черных, древних исполинов, сомкнувших величественные кроны высоко над головами чужаков. Конь нервно заржал, переступил точеными ногами, пятясь.
Ирма знала, чего так испугался жеребец, и чего еще не ощутил Анжело. Она видела это. Чувствовала - взгляды из подлеска, чье-то присутствие.
Поросший терном и сухими лозами камень темнел в середине поляны. Над ним возвышался самый огромный дуб из всех, что девушка видела, и дуб этот, черный, как ночь, ронял листья, багряные, как кровь. Но вот порыв ветра подхватил их, закружил, поднял клочья тумана с земли, и призрачная фигура ступила на палую листву, обретая плоть с каждым шагом.
- Ты не можешь обмануть то, чего не понимаешь, - прошелестел лес. - Я ждал вас. Добро пожаловать.
И призрак, обретя губы, улыбнулся. Последние клочья тумана легли на узкое чело, став венцом. На Ирму смотрели ее собственные темные глаза, ей улыбались ее собственные губы с нечеловечески прекрасного лица, а тяжелая грива, ниспадавшая на спину существа, отливала золотом и пламенем.
Еще шаг, последний, и вот уже перед ними стоял высокий мужчина в одеянии из багряных шелков и черных, колючих лоз. В рыжей гриве мерцали золотые всполохи, а темные глаза, казалось, тлели затаенным жаром, будто уголья.
- Ты...
- Глупо было пытаться украсть ее у меня, малыш, - бросило создание бархатным баритоном. - Однако не переживай. Вы будете вместе - это я тебе обещаю. Свою награду ты получишь.
Грохнул выстрел. Ирма видела, как дрожит рука Анжело, но видела и другое - пуля плавно замерла возле мужчины, и он с интересом взял кусочек металла двумя пальцами.
- Экая мерзость. - А затем отбросил прочь и перевел взгляд на Ирму. - Дочь моя.
Это был взгляд, который разом пронзил все ее барьеры и достал до самых глубин души. Каким-то шестым чувством девушка поняла, что он увидел ее всю, до конца и без остатка. И почувствовала их неоспоримое родство.
- Подойди же. Я давно потерял тебя, а вместе с тобою и надежду когда-нибудь увидеть снова.