Эта невыносимая жара в Кор-Хаке стояла шестьдесят девять лет, девять месяцев и два дня. От неё изнывали даже штиры, привыкшие к палящему зною Яры. Порой как будто становилось чуть прохладнее, и тогда все жители Шатиры в ожидании скорого конца ненастья выходили на площади, и по воздуху разносились робкие песни выздоравливающих; однако вскоре обитатели пустыни привыкли к тому, что после каждого такого просвета жара возобновляется с новой силой. Штиры прятались обратно в хижины, корхакорны падали от обезвоживания, последние гаргурты высыхали вместе с редкими оазисами, беспрерывно полыхали огневища. За пределами пустыни было, конечно, не так тяжко, многие искали избавления от злой природы в Бу-Горе, на севере, или в Мур-Дыке, на юге. Но даже там чувствовалась давящая, тяжелая, удушливая атмосфера.
На златорога эта жара повлияла как ни на кого другого. Ни на что не хватало сил, ничего не делалось. Сложно было даже злиться. Только один раз он сорвался. Какой-то плебс, раб, прислуживающий лично правителю, украл драгоценности и попытался бежать. Нужно было просто дать охранникам заслуженно казнить мерзавца, но Гиперсикер лично залез к нему в голову и причинял ему невыносимую тупую боль, пока тот не скончался в корчах. Это окончательно вымотало златорога, выжало из него все соки.
А ведь столько всего было запланировано! Столько всего необходимо было сделать. Кол-Дур был разрушен кзабраками. Все, на что хватило Гиперсикера, это проконтролировать, чтобы город восстановили. Конечно же, эти земли снова заселили штиры, но ведь это не решит проблему. Давно надо было уже встретиться с их шахом, или по крайней мере с местными вождями. Если бы не эта нестерпимая жара...
С цвергами торговля, к счастью, шла несмотря на бездействие златорога. Хотя и не было никаких масштабных проектов, те прирожденные дельцы, которые умеют и любят вести дела, сами сотрудничали с цвергами. Учили их язык и культуру.
Поход на Забрию провалился. Штиры и союзники только устлали своими телами землю вокруг Пирсстэнда. Гиперсикер чувствовал, что его бога, его повелителя, расстроил такой исход священного похода. Все что мог сделать златорог в такой ситуации, обернуть поражение себе на пользу, еще больше распространить влияние Фия, а значит и упрочить свои позиции. Он вещал штирам, что беспощадный зной Яры - это наказание прекрасного бога за то, что его воля не была исполнена. Чувство рока витало в воздухе. Козлоноги прониклись. Фия стали не только любить, но и бояться. Теперь молитвы ему звучат не только во время визгливых потрахушек. Умные и влиятельные штиры вспоминают о боге, когда остаются наедине со своими богатствами. Они думают о своих грехах, ужасаются им и восхищаются ими. Другие, те что потупее да попроще, на интуитивном уровне осознают всю мерзость и развращенность своей натуры. Трепещут перед богом, который находится как будто в них самих, и обожают его.
Гиты. Из гитов вышли отвратительные союзники. Посланников выпроводили ни с чем, старые соглашения не признаются. Гиперсикер совершенно перестал понимать, что сами гиты понимают под своей Мировой Справедливостью. Неужели все вожди готовы нарушить договор и пролить кровь? Пускай так. Тогда они поплатятся за это. Златорог представил, как он насилует надменную девчонку Аксос. Захотел сплюнуть, но во рту было сухо. Приказал принести еще воды. Все будет. Вот только пройдет это удушье...
P.S. В то время как по всей Шатире процветала ленность и апатия, где-то у гор, на частном куске земли, между Трах-Тором и Кур-Током кипела работа. Гроувер - штир с кривыми тонкими рогами, с красными глазами, смотрящими в разные стороны и постоянной гримасой на лице. Сын одного из самых богатых штиров того времени. Десятки, сотни рабов и животных полегли под палящей Ярой, исполняя его волю. Огромные каменные глыбы отесывались и с великим трудом катались туда сюда по пустыне. Все выходило не так. Не так, как хотел изобретатель. Ему не повезло родиться в этот непродуктивный век. Спустя годы и годы труда, лучшее что у него вышло - это огромный каток, ни для чего по факту не применимый. Его так и похоронили с этим катком. И с другими глыбами. И сочинили пару осмеивающих песен. А впоследствии с помощью этих песен было изобретено штирское колесо.
Армия Кол-Дура тусуется там же, на границе с Кзабракшахром, реагируя на возможную агрессию. Если там все тихо, присоединяются к войскам против забраков.
Армия Бу-Гора садится, соответственно, рядом с Бу-Гором и готовится реагировать на возможную гитскую интервенцию. Вообще сидят себе на жопе, млеют от жары и радуются, что их не послали в пустыню. Сражаются только если гиты их откровенно спровоцируют. Если там все тихо, а с забраками не справились, идут туда.
Армии Трах-Тора, Кур-Тока, Мар-Дына и Мур-Дыка идут к границе с Забрией и отражают нападение. Стоим от обороны на своих границах, пленных берем, но в атаку не переходим. Такая тактика.
P.S. Я не понял, что с объявлением войны. Посылают ли гиты на меня войска. Если да, то всё по-другому: Все пять армий (кроме Кол-Дурской, которая у Кзабракшахра) отбиваются от гитов. В поле, от обороны. Если успешно отбились, идем и отбиваемся от забраков.
P.P.S. Всем решил не жаловаться, но тебе пожалуюсь, ибо кому-то надо душу отвести ^_^
Этот пост очень тяжелый. И его съел сайт. Я, конечно, сам дурак, но это у меня первый раз. На чужих ошибках не учишься. Переписывать его было сущим адом. Надеюсь получилось не намного хуже, чем было сначала.