Жажда - опасный зверь, способный свести с ума быстрее шепота безумных богов. Кармин нашел в песке мелкий, отшлифованный морем камешек и положил его в рот.
Пара неудачных попыток и он смог одержать победу над своим измученным телом - поднялся и побрел, совсем не грациозно подволакивая ногу, по тяжелому раскаленному песку в тень остова трюма.
Шолта. Она удачно беспомощна, ее польза для выживания сомнительна, а проблемы с живой Исповедницей неизбежны. Ему следует прикончить ее сейчас, пока есть отличная возможность, пока южанин не пришел в себя и можно избежать лишних объяснений, мальчишку же он легко запугает… Пожалуй, он сможет без подготовки применить пару простеньких заклинаний, которых ей хватит. Да и покойный Ирий вряд ли станет возражать, если его бывший пленник одолжит у него арбалет или меч.
Оказавшись рядом с мертвым Исповедником, маг закрылся рукой от солнца и попытался разглядеть на трупе или рядом какое-нибудь оружие. Фейсах-Квадир не стал мелочно придираться к подаркам судьбы, его вполне устраивало, что Ирий подох, пусть и не от руки Отступника. Фактически, это вторая лучшая новость за сегодня. Жаль, он слишком разбит и опустошен сейчас, чтобы ощутить радость как следует.
Тем временем южанин зашевелился и заговорил со своим прислужником или рабом.
– Чей голос я слышу рядом?
- Тебе посчастливилось услышать богоугодные речи ревностной слуги Светлого Пламени Сестры-Исповедницы Шолты, почтенный незнакомец, - вперед мальчишки успел ответить Фейсах-Квадир на чистом парнисаанском. - А если она переживет сегодняшний день, ты сможешь купаться в бесконечной роскоши общения с ней, - добавил он тише.
Как же скверно произносить слова, слизывая кровь с растрескавшихся губ.
Момент упущен.
Теперь убийство беззащитной Шолты, тысячу раз оправданное с точки зрения Кармина, сделает и без того натянутую обстановку знакомства чрезмерно принужденной. Едва слышно вздохнув, он принял решение соблюсти принятые в обществе нелепые нормы и отказался от идеи немедленно отправить Исповедницу в лоно ее драгоценного Единого. И это вынужденное решение принесло не столько досаду, сколько чувство облегчения, которе Фейсах-Квадир списал на изможденность, шок и последствия долгого пребывания в ошейнике.
Удостоив, наконец, Шолту прямого взгляда, Кармин отрицательно качнул головой на ее слова, тут же пожалев об этом - его повело, в висках запульсировало с удвоенной силой.
- Мне безразлично, где старик, Исповедница. Я собирался скинуть его за борт при первом удобном случае. Зачем мне лишние обязательства?
Последующую фразу Кармина уже никак нельзя было назвать риторической или насмешливой:
- Где вы с Ирием держали мою книгу?
Пугающе лишенный какой-либо интонации, вопрос тяжело повис в воздухе.