 |
|
FYD (15)
... Сделав шаг в мерцающую серебристым светом арку, Хайналь и Балдрам на мгновение утратили способность видеть - всепоглощающий свет заполонил все видимое пространство, ослепил и вызвал легкое головокружение, которое, впрочем, очень быстро сменилось беспроглядной тьмой. Моргнув несколько раз, чтобы попривыкнуть к разительной смене освещения, и маалиманец, и коррахан осмотрелись по сторонам. Помещение, в котором они оказались, было не полностью темным - треугольной формы зал с шириной чернокаменных стен в двадцать ярдов освещался шестью мерно мерцающими светильниками из угольно-темной глины, установленными в нишах в каждой из стен, по обе стороны от арок - наподобие той, в которую шагнули претенденты мгновением ранее. Одна из таких арок расположилась у них за спиной, обозначая тот портал, через который в этот зал попали Хайналь, Балдрам и третий претендент - изможденный годами, но все еще гордо державший осанку старик в одеяниях священника Светлейшего Пламени с необычным высоким деревянным посохом, на конце закручивавшийся в тугую спираль. В настоящий момент пожилой священник, близоруко щурясь, оглядывался вокруг, пытаясь понять, куда занес его выбор.
Две других арки в данный момент выглядели ровно так же, как и та, через которую вошли маалиманец и коррахан, какое-то время назад - обычные, точнее, необычно искусные примеры каменного зодчества соплеменников Бальдрама. Никакого мерцания, сияния или надписей.
Поперек зала, отделяя троих вошедших от обоих арок, расположенных на стенах справа и слева, находилась темная расщелина в пять ярдов шириной. Даже с того места, где стояли претенденты, было видно, что уходит она глубоко вниз.
... Сделав шаг в мерцающую серебристым светом арку, Тэв и Кимбри на мгновение утратили способность видеть - всепоглощающий свет заполонил все видимое пространство, ослепил и вызвал легкое головокружение, которое, впрочем, очень быстро сменилось беспроглядной тьмой. Моргнув несколько раз, чтобы попривыкнуть к разительной смене освещения, оба хентирца осмотрелись по сторонам. Помещение, в котором они оказались, было не полностью темным - треугольной формы зал с шириной чернокаменных стен в двадцать ярдов освещался шестью мерно мерцающими светильниками из угольно-темной глины, установленными в нишах в каждой из стен, по обе стороны от арок - наподобие той, в которую шагнули претенденты мгновением ранее. Одна из таких арок расположилась у них за спиной, обозначая тот портал, через который в этот зал попали Тэв, Кимбри и третий претендент - высокий стройный талмор, чья бронзовая кожа маслянисто блестела в неярком свете черных светильников. Густая копна мелких косичек длиной почти по пояс, в которые были вплетены цветные нити и какие-то мелкие каменные украшения, словно львиная грива закрывала обнаженную спину этого представителя Морского Народа.
Две других арки в данный момент выглядели ровно так же, как и та, через которую вошли хентирцы, какое-то время назад - обычные, точнее, необычно искусные примеры каменного зодчества мастеров Народа Камня. Никакого мерцания, сияния или надписей.
Поперек зала, отделяя троих вошедших от обоих арок, расположенных на стенах справа и слева, блеклым антрацитовым светом переливалась стена чего-то нематериального - словно северное сияние, которое можно видеть каждое лето на самых северных берегах Старых Королевств, только утратившее цвет и яркость. Ни Кимбри, ни Тэв и не заметили бы его, если бы, вероятно, не возглас талмора:
- А это что еще за наваждение?!
... Сделав шаг в мерцающую серебристым светом арку, Ивар на мгновение утратил способность видеть - всепоглощающий свет заполонил все видимое пространство, ослепил и вызвал легкое головокружение, которое, впрочем, очень быстро сменилось беспроглядной тьмой. Моргнув несколько раз, чтобы попривыкнуть к разительной смене освещения, коррахан осмотрелся по сторонам. Помещение, в котором он оказался, было не полностью темным - треугольной формы зал с шириной чернокаменных стен в двадцать ярдов освещался шестью мерно мерцающими светильниками из угольно-темной глины, установленными в нишах в каждой из стен, по обе стороны от арок - наподобие той, в которую шагнули претенденты мгновением ранее. Одна из таких арок расположилась у них за спиной, обозначая тот портал, через который в этот зал попали Ивар и еще два других претендента - двое мужчин, один из которых явно был Каташенским наемником, или, по крайней мере, бывшим гладиатором из Каташена - весь мир знал, что прежде, чем выпустить этих неустрашимых и всесильных воинов на Круг Судьбы, хозяева арены отмечали своих рабов-воинов уникальным узором, вытатуированным прямо на лице серенитной пылью, которую невозможно было убрать ни магическими, ни естественными средствами. Второй - вероятно, эттир, вот только какой - южный или северный - понять было сложно; если северный, то одет он был явно слишком легко и цивилизованно для сына Вечных Хладных Пустошей, а если южный - опять же, слишком спокойны, уравновешенны и благородны были жесты, движения и весь облик незнакомца.
Две других арки в данный момент выглядели ровно так же, как и та, через которую вошел коррахан, какое-то время назад - обычные, точнее, необычно искусные примеры каменного зодчества соплеменников Ивара. Никакого мерцания, сияния или надписей.
Поперек зала, отделяя троих вошедших от обоих арок, расположенных на стенах справа и слева, находились три высокие, под потолок, клетки, выкованные из толстых, в большой палец толщиной, стальных прутьев. Две двери - одна со стороны претендентов, другая - с противоположной - вели внутрь клеток и из оных; в замочных скважинах торчали ключи. Внутри же клеток находились дикие животные - беспокойно мечущийся по узкому замкнутому пространству в три ярда шириной волк, явно отощавший и истощенный долгой разлукой с родной стихией, лежащий спокойно на соломенном настиле годовалый медвежонок (еще не достигший полноценной зрелости, но уже и не маленький безобидный зверек), настороженно наблюдавший за претендентами с самого момента их появления в этом зале, и стройная рысь с густыми кисточками на кончиках ушей, глаза которой отражали мерцающие огоньки черных светильников; даже не приглядываясь пристально, было очевидно, что со зверем не все в порядке - громадная кошка не двигалась, странно подвернув правую переднюю лапу, словно та была сломана или вывихнута.
... Сделав шаг в мерцающую серебристым светом арку, Горав на мгновение утратил способность видеть - всепоглощающий свет заполонил все видимое пространство, ослепил и вызвал легкое головокружение, которое, впрочем, очень быстро сменилось беспроглядной тьмой. Моргнув несколько раз, чтобы попривыкнуть к разительной смене освещения, парнисаанец осмотрелся по сторонам. Помещение, в котором он оказался, было не полностью темным - треугольной формы зал с шириной чернокаменных стен в двадцать ярдов освещался шестью мерно мерцающими светильниками из угольно-темной глины, установленными в нишах в каждой из стен, по обе стороны от арок - наподобие той, в которую шагнули претенденты мгновением ранее. Одна из таких арок расположилась у них за спиной, обозначая тот портал, через который в этот зал попали Горав, самый первый из смельчаков - тот самый молодой человек с длинным луком за спиной, и еще один претендент - девушка, довольно высокая для парнисаанки, с невероятно бледной кожей и лицом, скрытым густой газовой вуалью. Ноздри Горава уловили странный терпкий, но невероятно приятный аромат, исходивший от закутанной в легкую ткань жительницы Пряных Королевств.
Две других арки в данный момент выглядели ровно так же, как и та, через которую вошли хентирцы, какое-то время назад - обычные, точнее, необычно искусные примеры каменного зодчества мастеров Народа Камня. Никакого мерцания, сияния или надписей.
Поперек зала, отделяя троих вошедших от обоих арок, расположенных на стенах справа и слева, прямо из каменного пола под потолок поднимались густные заросли тончайших стеблей гведенны, именуемой на Торговом Наречии "Живой Лозой" - хрупкое с виду, но невероятно прочное растение, из которого умельцы-друиды, способные уговаривать и заговаривать растения, делали легкие и прочные доспехи, не уступающие по силе и пользе своей той же самой кольчуге. Живая Лоза - растение-хищник, которое оплетает все и вся живое, буде оно достаточно безрассудным или невежественным, чтобы приблизиться к ней; схватив жертву, Лоза уже не на жизнь, а на смерть сражалась за право удержать свою жертву, и чаще всего лишь выкорчевав растение, можно было освободить беднягу, да и то не без последствий. Почти сразу же после захвата, гведенна начинала высасывать жизненную энергию из своей добычи, тем самым усиливая себя и делая шансы на счастливый исход несчастливой встречи с подобным представителем царства флоры практически равными нулю.
Тонкие изумрудные стебли слегка подрагивали, а ланцетовидные листья и мелкие белые цветы, словно почувствовав близость потенциальной добычи, медленно, но уверенно развернулись в сторону троицы претендентов.
|