Вступление
Было это али не было… но, скорее, было, ежели уже мы се поминаем, а то, может, и поминаемое суть выдумка, хотя в каждой выдумке доля правды есть, а правда у каждого своя, а мнения у всех разные… Тьху ты, сам запутался.
Быль или небыль, но я вам расскажу, добры молодцы и красны девицы, о том, как у царя Гороха нашего батюшки царство Кощей лютый похитил, со своим полчищем мертвяков смердящих, костьми хрустящих, да басурман зеленокожих, из степей уркаганских пришедших. Украл без единой кровинушки, злодей поганый.
Было это так…
Всем
Нонче не сладко волшебникам придворным живётся. Гриша вот жалуется на жизнь, что работы не хватает, что зарплату ему маленькую платят – и он бы просил царь-батюшку её повысить, дык за что повышать-то, ежели работы, как уже было сказано, нет. Нетути и всё тут. И царице с царевною ничего не нужно, он, дескать, заходил наведывался к ним, спрашивал. Посетовал Гриша, покручинился, попросил Гороха дело ему путное сыскать, коли на то царская воля будет, и восвояси пошёл, а на троне вдруг яблочко своё томатное оставил. Хотел было царь догнать его, да не пристало царям по палатам царским за волшебниками бегать, чай, прошло детство-то голозадое, когда, ещё Иваном будучи, за Гришкой гонялся, а то и наоборот бывало, а бывало, что и влетало Ваньке от Гриши, за дело, вестимо. Сел царь-батюшка на трон да откусил кусочек от помидорки.
А волшебник к себе в опочивальню личную волшебную пошёл, по пути воеводу Митрофана встретив и томатом угостив. Хотел было Пьяный Сыроед отказаться от яблока невкусного, да страшно, волшебник всё-таки, ещё в жабу болотную превратит. Вон как глядит глазищами своими. Для виду воевода кусок откусил от помидора, палец большой показал и дальше по своим делам поспешил, а томат надкушенный выбросил.
Как обычно на закате навестил Митрофан казармы богатырские с проверкой. Углядел помидоры надкушенные. Ага, понял воевода, и сюда уже Гриша наведывался, кормилец такой. Спросил грозно Митрофан, кто яблоки деликатесные не доел. Насупившись, отвечали ему Афанасий, Добрыня, Мойша Буслаев и Чурило Пленкович, что яблоки те невкусные. А Добрыня спешно домой засобирался, дома, мол, работы много по дому, да только не о бытовых тяготах богатырь мечтал, а о постели тёплой, Алёнушкой согреваемой.
А что же Гриша? А Григорий наш ни сном ни духом не ведал о том, что в его теле засланец вражеский по кремлю ходит да помидорами всех потчует. Сам-то он, первый помидорчик из купленных пажем отведав, и отключился сразу. Только почувствовал, как душа из тела выскочила и унеслась куда-то вскачь. То есть, он унёсся вместе с ней…
Ночью, как водится, спали все, окромя дружины царской, ворота кремля стерегущей. Даже богатыри храпели сном молодецким, ведь дела добрые вершить при свете дня надобно, а ночью только злодеи дела свои делают.
Что-то заставило проснуться посреди ночи. Чувство тревожное возникло у каждого, будто душа евойная в пятки ушла, али ещё куды подальше. Куды там души по ночам ходють, кроме снов? Мудрецы заграничные да маги про австрал какой-то поминают, но где этот австрал находится, то разве что Гриша и ведает. Австрал, не австрал, а что-то не в порядке было определённо.
Горох, Митрофан, Гриша
Будучи волшебником, да придворным, а не притворным, Гриша быстро сориентировался. Почуял неладное он и духом бесплотным над кремлём воспарил. Ох, видел Гриша приближение воинства тёмного. Видел, как ворота Кощею богатыри самовольно отворяют. Только сделать ничего не мог. Как тут вдруг души заметил другие, из замка прочь устремившиеся, без разбору, куда глаза глядят, в двух разных направлениях. Узнав знакомую царёву душу, Гриша за ней устремился и пролетел до самой окраины Царьграда, района Большая Дорога, мест глухих и тёмных, где разбойничий люд промышлять так любит. Царь и ещё одна душа, от которой за версту сыром да хмельным разило, под мост метнулись и в тела чьи-то лежащие вошли. Обнаружив там же третье тело, Гриша сам в него устремился и… и очнулся уже в нём.
Очухались все трое под мостом, грозно нависающим над речушкой неширокой. Мордами в воде, сами мокрые и по ощущениям побитые. Руки связаны за спинами.
Добрыня
Ух, Алёнушка сегодня злая была. Со скалкой встретила супруга своего да спрашивать стала, где был, что домой так поздно вернулся. Будто не знает, где Добрыня бывает до позднего вечера. С другими богатырями силушкой меряется, навыки богатырские в форме держит, чтобы не забылись, значит, покудова в державе ворога нету. Все попытки увещевать жёнушку провалились, и только, гвоздь в стену забив (сам не поняв, зачем он, этот гвоздь, посреди стенки нужен), ужин свой получил да спать был затем отправлен. А в постели тёплой Алёнка отказала ему сегодня, с малым нянчилась. Засыпал богатырь с грустными мыслями.
И снилось ему, будто душа его в пятки ушла и из тела вырвалась, а он за ней по граду стольному погнался. Бежит её, зовёт, а она не слушается.
Проснулся Добрыня и подумал сначала, что опять чем-то Алёне не угодил и она его головой в щи макает, чего за ней, признаться, не водилось, но ведь всё когда-нибудь случается в первый раз. А потом – глядь! – а то не щи никакие, а лужа грязная, и он в ней лежит в странном виде и состоянии не менее странном. Ведь не пил же вроде. А по ощущениям, будто медовухи перебрал, и голову ломит.
Где-то поблизости слышно воды журчание. Птички поют. Светает уже. Как быстро время пролетело…
Афанасий
Тпрру, лошадка! Что это с ним? Почему казармой и не пахнет? У казармы свой, особенный запах, пота мужицких тел да портянок ношеных, да стали булатной. И он на улице почему-то, на земле лежит, а не на кровати. Сны нелепые снились перед тем. Может, он того, по луне ходит, как лунатики эти, сновидцы? Раньше не ходил ведь.
Стоп! А это ещё что такое? Тело как-то странно ощущается. Руки за спиной связаны. Висок болит и голова раскалывается. Кажется, он ранен в висок. Да кто посмел его спящего в казармах повязать?! Али шуточки чьи-то???
Пошевелился Афанасий, голову поднял. В лицо тут же пряди тёмные упали. Э, да у него отродясь таких косм не было! Вокруг тишина, если не считать пения птиц да журчания речки. Ага, речка. И вдали мост виднеется. А ещё дальше – лачуги убогие через большую дорогу.