Москва.
Город, который столь многих манит и никого не ждет. Город, которому тесно в своих границах и который голодным зверем пожирает окрестные городишки и деревеньки, становясь все больше, все жирнее, все многолюднее и все ленивее. Зато вот тем, кто хочет не просто удержаться в его ненасытном брюхе, но и добиться здесь хоть чего-то, не имея заранее приготовленного теплого местечка под крылом укрепившего свои позиции благожелателя, про лень приходится забыть сразу и навсегда. Чтобы прокормить такого громадного и прожорливого зверя, приходится выкладываться. Нельзя сказать, чтобы Макс не знал этого, забрасывая тогда свой чемодан на багажную полку пропитанного неповторимым поездным запахом плацкартного вагона, направлявшегося в столицу, но все же где-то в глубине души он верил, что уж для него-то там найдется место. Ведь он талантлив. И думать о том, сколько не менее талантливых людей уже сгинуло в бурлящем брюхе города-мечты, ему не хотелось.
Столица, однако, оказалась весьма благосклонна к деятельному и симпатичному парню. Его энергия была неиссякаема, улыбка заразительна, а не слишком характерный для местных жителей оптимизм располагал к нему потенциальных работодателей, соседей и товарищей. Поэтому ему не пришлось, как очень многим, устраиваться подсобником к черту на кулички и вставать с рассветом, чтоб добраться в один из свежеприобретенных районов и с утра до вечера мешать цемент и подавать кирпичи рядом с разномастными равшанами и джумшутами за деньги, которых едва хватало на транспорт, еду и грязную коммуналку. Однако и сцена пока не спешила принимать его в объятия ярких софитов. С одной стороны, Интернет пестрил объявлениями, дразня фантазию парня, а с другой - он едва успел пробиться пару раз на кастинг и еще ни разу – на просмотр. Впрочем, таких и кроме него было множество, и, по крайней мере, ощущение исключительной бесполезности пока еще не нашло своего места в его душе. Более того, ему даже удалось найти подработку, так сказать, «по специальности». Впрочем, работа с богатенькими студентами, которые в большинстве своем были не слишком музыкальны, зато все как один заносчивы и высокомерны, не приносила Максу особого удовольствия. Зато приносила кое-какие деньги, за которые он вполне готов был - временно, исключительно временно, - мириться с тем, что неуклюжие и неповоротливые парни и девушки всегда лучше знали, как танцевать. Приходилось мириться, когда после пары сделанных им замечаний он услышал разговоры о том, а не нанять ли им вместо Макса кого-нибудь менее придирчивого.
Москва – большой специалист в избавлении людей от иллюзий. Но вот чего ни она, ни один другой город и ни один человек никогда не смог бы отнять у Максима - так это его музыки. Всего-то и нужно, что «разориться» на батарейки и вставить наушники в уши – и вот уже появляется своя особая организация в бесконечном движении людского муравейника, вот уже посторонние шумы послушно отступают перед мелодиями любимых песен, вот уже кажется, что весь мир начинает жить с тобой в одном ритме. Можно просто на некоторое время отключить сознание и очнуться уже на другом конце города, и не заметив, как прошло полтора часа.
Так и сейчас, позволив себе уйти в мир музыки, Макс не слишком много внимания уделял происходящему вокруг. Поэтому, когда прямо возле него вдруг возникло лицо мужчины, вся правая сторона которого была обезображена шрамами – видимо, от ожога – он от неожиданности немного отшатнулся. Мужчина что-то говорил, но парень не слышал слов – музыка в наушниках была достаточно громкой, чтобы глушить шум метро, что уж тут говорить о чьих-то словах.
Those who have seen your face draw back in fear...