Шип практически на ощупь ковылял по дороге, решая про себя неразрешимую задачу: как бы так вспомнить, что он вчера мутил, чтоб при этом от усиленных воспоминаний голова не треснула. Судя по тому, как эта голова ощущалась, опасность была нешуточная и к печальной развязке могло привести любое чрезмерное усилие. Но опыт, как говорится, не пропьешь, и через пару миль, Шип оклемался и начал припоминать самые яркие моменты прошлой ночи. Вот Дрозд играет в карты с какими-то местными, и сперва уверенно дербанит их, а после, уже порядком припив, начинает засаживать все выигранное и уходит в глубокую жопу. Жопа Мелиссы маячит справа-слева, и сейчас уже непонятно, это она так идет и шатается, или это шатает самого Шипа, который волочится за ней следом. Вот Хурт, которому Шип убедительно доказывает, что если нормально закусывать, то водка ваааще не цепляет. Вот бард, который высокомерно кривится, когда пьяный в драбадан Шип, хрипя и коверкая слова, пытается ему подпевать, после чего, и так и не справившись с непослушным языком, наемник уходит прочь. Вот снова жопа Мелиссы, и какая-то знакомая рука на ней. Вот Освальд, что свысока смотрит на развлечения черни. Вот снова стол с игроками. Дерзкая усатая рожа. Что-то пытаются предъявить Дрозду, а тот лишь лыбу давит. Вот нож, которым Шип тычет кого-то в бочину. Пьяная драка, в которой все месят всех, и ни хера непонятно кто за кого. Вот мерзкий бард, которого Шип тащит к драке. Вот Джек, Герман и Кор, которые от души обхаживают ногами мерзкого барда, пока вернувший способность внятно говорить Шип разглагольствует о подлости, ублюдках, напрочь лишенных музыкального слуха, и необходимости радикальной борьбы за честные драки, почему-то упирая при этом на измазанный кровью собственный нож, который, по многочисленным требованиям слушателей, периодически примеряет к руке барда. Какие-то трезвые рожи, кислые от творящейся вокруг справедливости. Две качающиеся ноги, в латаных-перелатаных носках. Хурт, то ли грязно ругающийся, то ли читающий молитву. Гарри, который тащит куда-то двух девок, одна из которых, похоже кухарка и изрядно перемазана чем-то черным. Какие-то девки, опять девки, Мелисса, снова девки, бухло, дурацкая треугольная шляпа. Тысячерукий, мать его, кракен.
Шип, старательно обходивший в своих воспоминаниях любые моменты, которые могли подвигнуть желудок на необдуманные действия, вспомнив морского урода, лишь ценой огромного волевого усилия сдержался и не блеванул. Спаситель похоже сам не чурался спиртного, потому что на трезвую голову создать такую тварину, ну вот просто никак нельзя.
Напоследок память выкинула и вовсе непонятный финт, Шип вспомнил, как сидит, обхватив голову обеими руками, и втолковывает Кору, насколько гадкая штука это курительное зелье. Причем почти дословно.
- Не, не люблю я это дело, бездумно потом руки к неизвестным людям тянут. Был у меня такой случай, клиент резкий, крученый, но курит. Тут и думать не надо, как к нему подойти. Зимой дело было, умаялся я на этой алее его ждать, но дождался таки. Смотрю, идет. Я ему и говорю "разрешите прикурить?", он цигарку с огоньком ко мне поднес, правой рукой, я ее левой придержал, и клиент тут же схватил два удара ножом в печень. Так и осел на землю, прям где стоял. Недаром говорят: курение - вредит вашему здоровью.