Просмотр сообщения в игре «Белая дорога. Невольники чести. »

Выдержка из доклада завербованного агента (инв. номер 120750/2, архив Цитадели Аум, Дом Тени).



Фракиец слишком поздно осознал необходимость отступления. Ударил в щит, отгоняя противника, шагнул назад, но пёстрые уже приметили удачливого воина, навалились слаженно втроём. Удары посыпались дождём, гладиатор завертелся, отбиваясь. Глухо стукнуло в щит, сталь обожгла бедро, плевать, связки целы! Но слева и справа бьют ещё, и надо быть сторуким гекатонхейром, чтобы парировать всё. В бою не до размышлений, не до выбора. Тело просто делает то, что в него вбили. Тот кто был рабом и освободителем, развернулся, заученно отбивая удары справа, зная, что не успеет, но всё же пытаясь успеть, а мечник, стоявший слева чисто и чётко, почти как на тренировке, рубанул Спартака по бедру. Раз. И ещё раз, уже сверху, поперёк спины, прорубая кирасу. Гладиатор замер. Пошатнулся. И без единого звука повалился лицом вниз.
- Старая сука… - с усталой обречённостью выдохнула Фрейя. Переводящий дыхание Гинхорн не сказал ничего. Минутное затишье в битве – прорвавшиеся внутрь вагенбурга пёстрые выстраивались в шеренгу, готовясь раздавить сопротивление, а защитники были слишком изранены, измотаны и малочисленны, чтобы организовать контратаку.
Одиноко треснул пистолетный выстрел. Схватился за плечо мечник, выронил щит, но стиснув зубы полез дальше, взгляд его, устремлённый на женщину не сулил последней ничего хорошего. Необходимо было бежать, прятаться, но куда и как? Логичнее всего было бы укрыться за реденькой цепью живых пока караванщиков, протиснуться между лошадьми (не затоптали бы!), и прочь, прочь из превратившегося в смертельную ловушку кольца фургонов. Но что дальше? Куда она пойдёт по этой странной дороге? И хватит ли ей патронов на то, чтобы добить явно желающего познакомиться с ней поближе громилу с мечом?
Вынырнувший между повозок как чёртик из табакерки, латник, несколько изменил расклад. Первый пёстрый, начавший было оборачиваться на странный лязг позади, получил щитом по шлему, шея его с хрустом довернулась на недоступные живому человеку сто восемьдесят градусов и воин упал. Череп второго раскололся вместе со шлемом как глиняный горшок. Однако клинок застрял в костях черепа, а рыцаря стали окружать – и те, кого он атаковал, и те, кто преследовал Бладрайда между повозками.
Глаза Гинхорна сузились. Бежать? Нет, незаметно не выскользнешь, а на закованного в латы воина отвлеклись далеко не все. Похоже, вот он конец, вот она последняя сделка – взять как можно дороже за собственную жизнь, жизнь сестры, и всех, кто доверился ему. Опт. И не поторгуешься…

***
«Ну почему-же? На любой товар всегда можно найти покупателя пощедрее», - раздался насмешливый женский голос. Он звучал прямо в голове торговца. Илкас моргнул. Пропало всё – его люди, шуты эти гороховые, разодетые, даже лошади. Лишь окруженный угрюмыми глыбами фургонов круг яркого, до рези в глазах, света, а в круге он и…
- Свет… , - Гинхорн выплюнул это слово, будто оно было грязным ругательством.
- Какой догадливый! –девушка в простом, перехваченном под грудью широким поясом, белом платье и лёгких сандалиях, шагнула в круг света. Бледная кожа, рыжие волосы, зелёные глаза, не красавица, не дурнушка, лет двадцати с виду. Никакого ощущения грозной силы, ничего необычного… ну если не считать того, что разговор их происходит прямо в сознании торговца, и сколько бы времени он ни занял, «снаружи» пройдёт лишь доля секунды. Фокусы Дома Света, боги и Дорога, как Гинхорн надеялся, что больше никогда с ними не столкнётся!
- Чего ты хочешь?
- Очень немногого, - из тона девушки исчезла насмешка, и стало как-то сразу понятно, что молодой она лишь выглядит, - ты доставишь кукол не в Утемал, как хотел, а в Авернум, и не будешь распространяться о них перед Кругом Торговцев. Как и о нашей сделке, разумеется.
- Что я получу? – сухо осведомился Илкас.
- Я буду обеспечивать безопасность твоего каравана до самого Авернума.
- Я ведь об этом потом не раз пожалею, верно? – торговец помолчал, - Ладно, идёт.
- Замечательно! – девушка широко улыбнулась. Гинхорн моргнул.

***
- Илкас! Илкас, чтоб ты пропал! Спишь что ли?! Они сейчас нападут!
- Нет, Фрейя, - покачал головой торговец, пряча рапиру в ножны, - они сейчас умрут.
Рыжеволосая девушка, улыбнувшись ещё раз, коснулась его плеча, вышла вперёд, миновав оторопевших от удивления караванщиков, взглянула на линию пёстрых воинов…
На долю секунды и торговцы, и рыцарь, и учёная почувствовали чудовищное ментальное давление, невероятная тяжесть обрушилась на сознание, гася все и всяческие мысли, заставляя втягивать голову в плечи. Но это ощущение тут же исчезло, пропало без следа. По крайней мере, у защитников каравана. Атакующим пришлось хуже.
Раненный в плечо воин, уже преодолевший повозку и явно намеревавшийся прикончить Сарин застыл. Лицо его на миг исказилось гримасой дикой боли, а затем потеряло всякое выражение, челюсть отвисла, здоровая рука безвольно опустилась. То же самое произошло и с остальными пёстрыми, со всеми до единого.
- Что ты наделал, Илкас, - тихо прошептала Фрейя.