- Я знаю этого человека, - Гейвин задумался, посмотрев попеременно на Одена, а потом на Йона. – При нашем храме нередко оказывают помощь нуждающимся, потому мастер Джозеф нередко бывает здесь. Как хорошо, что он может как-то прояснить это загадочное дело. Разумеется, я обращусь к нему и пришлю к вам вестника, если мы узнаем что-нибудь важное и целительное искусство леди Ненэйсы не поможет.
Попрощавшись, рыцарь и его будущий оруженосец, покинули храм Селуны. Вскоре, когда новость просочится через щели, все жрицы будут взбудоражены случившимся.
Первым делом мужчины навестили портного. Тот был крайне недоволен, одевая простого деревенщину в роскошные одежды с мехом и украшениями. Даже подушил его, не выдержав запаха своего низкорожденного клиента. Старые тряпки Йона вредный портной отдал слуге и велел сжечь эту гадость. Чтоб не вызвать подозрений, Одену пришлось сводить парнишку помыться, заставить его вычистить грязь из-под ногтей. На посвящение и посещение храма Сьюн с принесением клятв времени не осталось и паладин и его пока липовый оруженосец отправились в карете на бал.
В главный зал сопровождающих особо не допускали, но Йон, предварительно забравший послание лекаря, позже присоединился к сиру Спокойному под предлогом передачи своему господину тайного любовного послания. Амуров в нем, разумеется, не было, но Оден состроил вид, что заинтересован написанным.
Как помнил Йон, проходя по залам и коридорам для прислуги, то замечал по пути нескольких мужчин в жреческих одеяниях чонтитов. Глаза, а он заполнил их необычный разрез, и лица никаким образом не выдавали пришельцев, вырезавших жителей Голденфилдс. Напротив, монахи мало отличались от типичных жителей северной части Побережья Меча. Никаких раскосых глаз и узкого разреза. Тонких черт лица. Ничего подобного. Наоборот, носы картошкой, набухшие брови, массивные плечи и мозолистые руки трудящихся в поле.