- Прости, если это слишком лично, - поспешила сказать Маша, видя, что Ксану не очень удобно или неприятно отвечать на ее вопрос. "А вдруг это тайна, а ты тут расспрашиваешь," - пожурила она себя.
- Осмелюсь заметить, что по твоему виду не скажешь, чтобы тебе была не по нраву новая жизнь. Ты выглядишь таким... - девушка запнулась в поисках нужного слова, но так и не нашла ничего лучше, чем ответить:
- ... живым...
Рвать с прежней жизнью... Не сделала ли она уже этого, отправившись в этот санаторий? Не делает ли этого каждый, попадающий сюда, в той или иной степени? И не лучше ли порвать с прежней жизнью и начать новую, чем просто завершить прежнюю, оставшись в этом мире только чьим-то воспоминанием? Она не сказала этого вслух - не посмела. Что-то осколком боли засело в глазах ее собеседника, и она была почти уверена, что он наверняка не раз говорил сам себе эти слова, просто, может, было что-то, что он не мог отпустить...
- То есть я понимаю, что смерть иногда желаннее жизни. Но я надеюсь, что это не про тебя.
Маша подняла на Ксана взгляд и без стеснения заглянула в его глаза, пытаясь сказать все то, что осталось невысказанным.