Леди Уайтхолл кокетливо взвизгнула, чуть не разлив вино, и захлопала в ладоши - "так, так!" - а потом посерьезнела обратно, сдвинула брови... "Фрипорт", вспомнила она под острым взглядом, "вернуться". Сомнения, подозрения, страхи взвихрились и осели под тяжестью сочувствия и со-страдания к этой тоске. Тысяча жизней, тысяча разлук... Или одна длиною в сто веков... Так нельзя.
- Это замечательный город, - согласилась она. - я тоже изо всех сил хочу вернуться туда в своей единственной жизни, и есть надежда, что это осуществимо, хоть и сложно, и помощь бы нам не помешала. Вы ведь правда не собираетесь там всех съесть или перекусать? Не хотелось бы, чтобы во Фрипорте началась какая-нибудь очередная беда, пусть там все будет по-прежнему...
- В этом городе сна - ни мостов, ни церквей,
Ни фонтанов, ни парков, ни монастырей;
Зато в призрачном грохоте адских карет
Здесь работает бешеный пресс для газет.
В этом городе чаек, крюков, кабаков
Утонул навсегда стук моих каблуков.
Въелась солью мне в память морская вода.
Я в пробитой шаланде вернулась сюда,
Я вернулась однажды - и снова вернусь
в этот город, где матом приправлена грусть,
где в притоне - любовь, во дворце - срамота,
где есть рты без усов и усы безо рта.
В рыбий запах, в ночную чернильную муть
я смогу не боясь, не поморщась шагнуть,
обернуться на шепот над левым виском
и улыбку твою отзеркалить тайком.
Где-то на втором четверостишии Саммер сообразила, что декламирует вслух, и покраснела до ушей. Но слава богам, не сбилась, дочитала, кашлянула в кулак.
- В общем, я не знаю, как вы, а я бы согласилась, - буднично закончила она, глянула на Гудвина, Сливу и дверь и спрятала лицо в бокал, отчаянно надеясь, что хотя бы дала остальным время на размышления своей декламацией. Пора, пора на свежий воздух, чтобы не сойти с ума окончательно.