Вааська воровато огляделся. Обычно люди пытаются помешать ему, что бы он ни задумал и их отсутствие выглядит добрым знаком. Мощный толчок лапами, второй, вот Вааська уже на серванте и осторожно-осторожно ставит лапу на стекло аквариума. Сразу на аквариум прыгать нельзя, как-то прыгнул, а верхнее стекло возьми и провались вниз. Чуть не утоп тогда. Теперь надо просунуть лапу, самый её кончик сюда, где стекла не хватает.
Когда так делает Саша — рыбы моментально оказываются под его рукой. Когда Вааська — раньше тоже радостно летели наперегонки навстречу когтистой лапе. Сейчас то уже научились различать. Те, которые остались — научились. А вот этот, большой, красный, появился только пару дней назад. И наконец-то Вааська подловил момент, когда никто ему не помешает. Просунуть лапу, коснуться поверхности воды, выждать пару секунд... Рывок!
Есть! Есть! Подцепил когтём за жабры! Вытащил из аквариума, упустил, к счастью, не назад, в воду, а на пол, спрыгнул к бьющейся рыбе, прижал к паркету и погрузил клыки в её мягкую, восхитительно прохладную плоть. Резким движением морды разорвал рыбёшку пополам, выплюнул жёсткий плавник и....
— АХТЫБ ЛЯДСКИЙ СУКАДЕМОН!!!! — заорал над ухом появившийся из ниоткуда Саша.
Всё. Дальше неинтересно. Дальше его пнут по рёбрам, потом будут злобно душить, подняв за шею на вытянутой руке, и только Сергеевна в самом конце пожалеет и погладит, но и это тоже не интересно.
Вот лежать летним вечером за поленницей, переминаясь от нетерпения с лапы на лапу, и при виде мышей бросаться к норке растопырив когти — другое дело. Ловить муху на стекле тоже весело. Но не сегодня. Сегодня хочется про рыбку. Вот допустим, как на той неделе банка кильки ему досталась. Он тогда сразу прибежал и слопал её всю, наслаждаясь, кроме еды, нежными почёсываниеми за ушком. Даже два раза подряд Вааська вспомнил, как банку кильки ел и Сергеевна, растягивая первый слог, приговаривала "Вааася, уууумница, Вааася, мааальчик мой, Ваааася, бедняяжка голодный". И снова про аквариум, но не просто так про аквариум, а хитро, технично недосмотрев до Сашиного крика, перешёл опять к кильке.
Совсем хорошо и радостно стало.
Потом Василий уютно потянулся, почесал голову о плечо, подобрал лапки и спрятав нос в пушистом кончике хвоста уснул ещё крепче.
***
Прошло, кажется, меньше минуты. А может и правда Вааська провёл в блаженном забытье только несколько секунд, по прошествии которых он был разбужен лаем Кляксы.
Он был отлично знаком с этим, по его мнению, монстром и не единожды вступал с ним в прямую конфронтацию. Если поворошить жёсткую шерсть на морде псинки можно найти три длинных рубца, а Вааська после того, последнего, раза несколько недель хромал на левую лапку.
Как бы там ни было, Вааська не мог позволить себе игнорировать наличие Кляксы в пределах слышимости и, моментально проснувшись, насторожился. Лай повторился, где-то... Хотя почему где-то? Где этой твари ещё быть? ... в районе помойки.
Можно было спать обратно. Или просто спать, или посмотреть снов. Снова разодрать морду угольно-чёрному чудовищу. Или... Чу!
Вот тот, гораздо более близкий, звук Вааська не мог спутать ни с чем. Тихое-тихое шуршание мышиных коготков. А затем из коридора донёслось характерное для мышек царапанье и весьма интригующий хруст.
Вааська не медля перебрался с подоконника на стол и...
Две штуки. от сразу слюной наполнился. Чёрная, посередине прихожей, и белая, на половине пути до чёрной.
Сейчас он как прыгнет! И как схватит её обеими лапами!