Джон едва удержался от желания потрогать птичью маску Ворона, вызывавшую то ли страх, то ли приступ истеричного хохота. Обалдевшее от происходящего серое вещество в голове Фишмана поспешно перебирало хранящиеся в себе знания. Так, так, это не то... Это тоже... Вот оно! Кажется, подобную "униформу" носили в позднее Средневековье так называемые "чумные доктора". А это плохо. Очень плохо.
"Я смерти предвестник,
Предвестник чумы..."
- Прошу, присаживайтесь, - раздался глухой и сухой голос. В тот же миг Джону словно сделали подсечку сзади под колени: потеряв точку опоры, он шлепнулся своей достопочтенной задницей на невесть откуда взявшееся кресло.
"…Я птица...
…Я ужас...
…Я доктор чумной..."
- Выпьете что-нибудь? Или сразу перейдем к делу? - Фишману померещились злорадные и угрожающие нотки. Да и сами звуки представлялись ему чем-то вроде хриплого карканья, пропущенного через систему противогазов.
- Ма... Ма... Маа... - вероятно, мужчина хотел позвать мамочку, но вовремя одумался. - Маленько воды или чая, если можно, - выдал на одном дыхании, очень надеясь, что его не будут потчевать тем же, чем Пашка-дурак. По всей видимости, это достижение стоило ему титанических усилий.
Чтобы окончательно не потерять голову от нахлынувшего страха, Джон с трудом отлепил взгляд от Ворона и перевел его на задний план. Недолго посозерцал двери с таблоидными вывесками, похлопал себя двумя пальцами по виску, стараясь отогнать наваждение, но этот метод не особо помог: надписи, сделанные, кажется, на загадочном иностранном языке, все так же, поторапливая друг друга, менялись и являлись абсолютно нечитабельными.
- И... и... и ч-ч-что у вас ко м-м-мне за д-д-дело? Я н-н-ничего не знаю про ч-ч-чайные ложки! С-с-сэр, - порядком заикаясь, прибавил он после некоторой паузы, боясь вызвать своей невежливостью гнев Птицы. Каждая клеточка тела подсказывала, что здесь что-то нечисто. По сравнению с Вороном даже Тами и Туся показались человеку милыми и трогательными созданиями.
*Температура под одеждой Джона достигла градуса пустыни Сахары. Безотчетный страх, пожирающий изнутри, и потребность побыстрее покончить со всем этим кошмаром.*