Ворочаю в ладошках тонкую фарфоровую чашку, похожую на ту, что разлетелась бабочками по комнате. Фарфор настолько тонкий, прям светится. И я ещё раз прокручиваю в голове момент, когда чашечка разлетается осколками. И ещё раз. Смотрю на Мишу и Никсу со всей серьёзностью. Да, можно сказать, что в голове моей сейчас происходят крупномасштабные боевые действия, с привлечением всех доступных извилин. Но, наверное, мой мозг ночью работает медленней, чем днём. Организм ведь сейчас спит, верно?
Хотя... нельзя быть уверенной на сто процентов.
Короче, есть подозрение, что я туплю.
Поставив чашку на блюдце, я кладу руки перед собой. Как в школе. Не знаю почему, но такая поза настраивает меня на рабочий лад.
- Итак. Если я всё правильно поняла, то мы имеем осколок-город. И я сейчас нахожусь на обратной его стороне, относительно той, в которую попала изначально. Вопрос первый: что находится на сколе между тем городом и этим? Грубо говоря, что представляет из себя "ребро монеты"? Вопрос второй: известно ли сколько всего таких осколков? Вопрос третий...
Хлоп-хлом зенками. Ну просто мне действительно тяжело представить, что мир взял и раскололся подобно чашке. Мы же не о материках сейчас говорим. Тут всё как-то иначе устроено.
- А вообще как так получилось, что мир раскололся?
Хлоп-хлоп опять. Но ещё вопрос есть. Не сказать, чтобы сильно меня расстраивающий, но интересующий неимоверно. Губу закусываю.
- Меня вот что волнует. Сначала Тами меня дважды закидывает в город. Ищет кого-то. Спрашивает у меня дорогу. Просит помочь ему кого-то найти. Теперь я понимаю, что он ищет Спящего и хочет его разбудить. Даже начинаю понимать зачем. Но только... причём тут... в смысле, почему для этого ему нужна я?
И, понимая, что на меня сейчас навалится куча информации, которая всё сделает ещё непонятнее, я задаю последний. Контрольный. Конкретно Мише.
- Если здесь не поправляются от пирожков, то всё-таки почему Табе нельзя сладкое?