Прошло не так много времени между двумя вполне логичными для мироздания и невыносимо отвратительными для Кейси Саммерса сценами. Вот он лежит, вжавшись всем телом в грязевую жижу под перроном, по которому торопливо и суетно разбегаются жучки-пассажиры, а над ним, угрюмо рыча и харкая едкостно-густым печным дымом, нависает ощетинившийся оглушительно скрипучим железом своих бесчисленных клыков и когтей поезд. Ловит несчастного зверя в аркан своих беспощадно-холодных фар и, извернувшись на месте, точно гигантская сегментированная бряцающим металлом и исходящая прогорклым машинным маслом анаконда из индустриального кошмара, набрасывается на Пантеру, выворачиваясь из намагниченного плена рельс и вминаясь своей уродливой оскаленной мордой в рыхлую чёрную землю, в которую безуспешно пытался закопаться наш герой...
Лишь в самый последний момент чья-то рука, ухватив Кейси прямо за волосы и оцарапав кожу на голове непомерно длинными и острыми ногтями (когтями?), втащила его одним могучим рывком на холодную сырую платформу. Кейси ожидал услышать чудовищный грохот и скрежет от столкновения железа и бетона, уже приготовился быть размолоченным в вязкую кашу и быть смешанным с глиной и щебнем… но открыл глаза. Поезд пыхтел себе дальше, с тоскливым надсадным воем проталкивая свою тяжёлую тушу дальше на юг. Перрон опустел. Только за спиной Кейси, почти слившись с мерным цокотом капель об облупившийся жестяной настил, скользяще отступила во тьму декораций этой импровизированный сцены театра живого действия фигура существа, что, кажется, спасло его пару-тройку ударов сердца назад от собственного больного воображения.
Итак. Кейси всё ещё жив, всё ещё с нами. Изрядно потрёпанный, измазанный от макушки до пят липкой глиной, продрогший до костей – но целый и на первый взгляд даже невредимый. И вот оно – второе событие, уже реальное и оттого ещё более неприятное. Тесная, душная, загнанная в неуютный сумрак каморка (она же – тронный зал) его начальника. Обставленная более чем скромно, если не сказать безысходно аскетично, комнатушка сдавливала стенами со всех сторон, а поверх того – сам мистер Джонсон своим сверлящим насупленным взглядом размазывал мокрую, всклокоченную и уставшую кошку по образивно-холодному пластику, забранному выцветшими плакатами и прошлогодними жухлыми календарями.
- Какого хрена, Кейси?! – В волосатой лапище мистера Джонсона с отчётливым хрустом лопнувшего позвоночника надломился карандаш, которым он составлял смену на ближайшую неделю. Следовало ожидать, что имя Пантеры теперь замелькает там чаще, если вовсе не заменит собой парочку других.
- Какого хрена ко мне прибегает взмыленный начальник станции с выпученными глазами, размером с пинг-понговые шарики, - на этих словах Карл достал из стола всамделишный шарик для игры в пинг-понг и без размаха швырнул его в Саммерса, - и орёт, брызгая слюной, что машинист только что прибывшего поезда чуть не сбил рабочего, который мирно так стоял себе и пырил в никуда ПРЯМО, МАТЬ ТВОЮ, НА ПУТЯХ!!!
Джонсон был распалён до предела – вены на бычьей шее вздулись, а кровь, прилившая к разгорячённому безжалостной тирадой лицу, сделала его похожим на воина-берсерка, что вот-вот впадёт в боевое безумие. Кажется, он был готов вскочить из-за стола и накинуться на бедолагу Кейси. Но – Карл никогда не срывал гнев на подчинённых. Ничто человеческое этой плешивой горилле не было чуждо. Понимая, с какими жалкими и побитыми жизнью людьми он вынужден делить зарплату и зная подноготную каждого своего подопечного, он всегда вовремя переключал тублер в своей голове – в конце концов, парни, работающие на этой богом забытой ветке, уже вряд ли найдут себе что-то лучше. Нечего портить им жизнь - они и сами это прекрасно сделают. А ему, Карлу, отдуваться...
- Ладно, Кейси, - мистер Джонсон примирительно вздохнул и вытер блестящую от пота шею платком. – С Филлом я разберусь – не ты первый, не ты последний. Ладно хоть ливер твой с рельс не счищаем. Тот случай с Фаридом нас чуть не обанкротил… ну ты в курсе. Так. А теперь скажи мне, малыш, куда ты дел долбанный разводной ключ? Э, ты там чего, порезался что ли, парень?
Кейси и не заметил, что его правый кулак заклинил, точно ржавый капкан, в болезненно-отрешённом спазме горсть колючего щебня. И сквозь почерневшие пальцы на казённый пол капает кровь.