Вопреки ожиданиям, Поляков отправке на родину не сильно обрадовался. По крайней мере, не стал этого показывать. Приснопамятная оборона базы, после которой его еще почти полтора месяца мучили зверские головные боли, оставила не нем свои следы. Мигрень удалось вылечить курсом терапии, но характер бойца как-то неуловимо изменился. Он стал немного мрачнее, немного молчаливее, немного... нелюдимее, что ли. По возвращению из лазарета он практически перестал вылезать из тренировочных залов, тиров и арсеналов. С одной стороны это было понятно - два месяца принудительно-щадящего режима, организованного ему командой медиков, надо было восполнить ударными темпами.
Однако у него были и свои мотивы. Тот фильм... нет, эта ублюдочная поделка, что он увидел тогда, в лазарете, намертво врезалась в его память. Казалось бы, что в этом такого? В начале 90-ых с "голубого экрана" лились и куда более откровенные помои, главным образом посвященные бывшему Союзу. Но память последних месяцев, все те, кто положили свои жизни на алтарь борьбы с инопланетной заразой... Все это восставало против того, чтобы ставить знак равенства между пришельцами и X-COM. А ведь именно так все и было показано - мол, не убьют эти, так убьют другие. Шлак.
Невеселые мысли обладают неприятным свойством притягивать невеселые события. После первого потряхивания Поляков мертвой хваткой вцепился в поручни, удерживая себя от полетов по салону. Однако то было только началом. От маневров уклонения желудок бойца ощутимо подкатил к горлу, и приходилось до боли сжимать зубы, удерживая рвущиеся наружу матерные слова. К счастью или нет, но вскоре полет прервался ощутимым ударом об землю. Только чудом Сергей не получил ни сотрясения, ни перелома, отделавшись лишь легким испугом. Кто-то распахнул люк шаттла, впуская внутрь злые порывы зимнего ветра. Крауф начал разворачивать свою махину, освобождая дорогу на улицу.
- Проверьте пилота - нам еще выбираться отсюда. И на базу сообщите, что списывать с довольствия нас еще рано.
Бросил он стоящим в другом конце салона. После чего мягко выскользнул в проем, с некоторой ностальгией подставляя лицо колючему ветру.