25 июня.
Утреннее солнце довольно быстро карабкалось по небу вверх, но по-настоящему жарить ещё не начало, и легкий ветерок нес прохладу и свежий запах влажного от росы разнотравья. На прокошенном пятачке в некотором удалении от ВПП и ангаров собрался почти весь персонал базы, за исключением дежурных смен. Хоронили Жана – первую жертву скрытой от глаза большинства обитателей войны из рядов Х-COM.
Похороны назначили лишь через три дня после гибели француза, всё это время упакованное в черный пластик тело скрывалось где-то внутри исследовательских лабораторий. В сам же роковой день бойцы справили тихие импровизированные поминки в столовой базы. Русские выкатили склянку медицинского спирта (Патрик ещё удивился такой оперативности, но позже узнал, что спирт был затихарён заранее именно к этому дню – годовщине какой-то памятной для русской армии даты), которая была тихо распита прямо в месте общего пользования, невзирая на запреты. Даже дисциплинированный американец, хоть сам и не пил, возмущен нарушением режима не был. Помянуть первые потери – армейская традиция, ничего не попишешь. Менее опытная часть сводного отряда, до этого пороху не нюхавшая, была несколько подавлена. Все знали, что рано или поздно кого-то убьют, но одно дело понимать эту истину умом, а другое – сталкиваться со смертью соратника. Тем более, список потерь открыл жизнелюбивый весельчак Бернадотте, который, казалось, собирался жить вечно. Сам Пэдди был спокоен, ему было не впервой хоронить тиммейтов. Осталось только отдать последние воинские почести солдату.
И вот в это тихое летнее утро Патрик вместе с товарищами по оружию, входившими в штурмовую группу на последнем для Жана выходе, медленно несли простой пластиковый гроб к темному зеву свежей могилы. Щуплый Сакамура, которому места у гроба не хватило, почтительно нес перед процессией на вытянутых руках аккуратно сложеный французский флаг. По уровню торжественности церемония явно не дотягивала до армейских почетных похорон. Участники процессии были облачены в обычную utility uniform, парадной формы для бойцов X-COM разработано не было. Пока что это была не армия со своими традициями, а всего лишь наспех собранное ополчение человечества против угрозы из космоса. По тем же причинам не было белых перчаток и военного оркестра.
Пока МакКаверти толкал положенные в таких случаях речи о выполненном долге и том, как страна (в данном случае – всё человечество) гордится своим павшим героем, рейнджеру в голову нет-нет, да и лезли нехорошие мысли о том, сколько простых белых столбиков-памятников над солдатскими могилами вырастет на этом поле в течение ближайшего, скажем, года. Всем павшим предстоит упокоиться именно тут. Даже если у кого осталась на гражданке родня, не пришлют ей ни тела, ни похоронки. Секретность! Пэдди старался выбить из черепушки этот вредный для боевого духа бред, вслушиваясь в казенный отходняк генерала.
МакКаверти закончил, гроб накрыли флагом. Икс-комовцы из зелёных, еще не прошедших боевого крещения парней вскинули карабины и дали троекратный салют. Вскинутые руки устремились под разными углами к вискам и козырькам головных уборов, демонстрируя всё мировое разнообразие воинских приветствий. Из толпы стоящего чуть поодаль гражданского персонала базы неожиданно громко раздался женский всхлип. Тут же по всей шеренге гражданских зашмыгали носами, и эти звуки грозили в самое ближайшее время перейти в рыдание. Из вынесенного репродуктора негромко, но торжественно заиграла «Марсельеза», гроб аккуратно опустили на тросах в чрево земли.
И всё. Рабочие из обслуги остались закапывать могилу, а население базы поспешило приступить к текущим делам. Война с захватчиками разгоралась, времени на скорбь не было…