Дерек лениво зевнул. Осторожно, лениво потянулся. Глаза пока не открывал. После заморозки всегда капитально сводило мышцы, поэтому лучше сначала резво не дергаться. По началу всегда было это мерзкое, тошнотворное ощущение, как будто тебе в глотку пару килограмм битого льда впихали через воронку. Но потом - ничего. Приятно. Гудит вентиляция. Хочется прилечь на бок и вздремнуть еще полчасика. Что самое поганое в этом анабиозе - даже снов нет. Каждый раз просыпаешься, как будто лег в капсулу пять минут назад. Это паршиво. Нет ощущения отдыха. Вот бы еще чуть-чу...
Бодрый командирский голос Сикса и сигнал тревоги окончательно разогнали сонливость. Кажется, стряслась какая-то хуйня. И это было плохо. Но что в Корпусе хорошо - всегда найдется, кому за тебя подумать. Тем более, что Смитту и каста в этом нелегком деле способствует. А мы просто делаем, что сказано.
Роач поднялся, еще раз хорошенько, старательно потянулся, разминая мышцы спины, руки. Потом ноги. Осторожно встал на холодный пол, покрутил головой, разминая шею. Кашлянул разок. Связки, вроде, в порядке.
-Слышали сержанта! Подъем, подъем, толерантные мои! Либеральные ценности зовут! Беккет, Мюррей, Коэн, бегом, бегом! Шевелите вашими милыми разноцветными попками, потому что мы спросонья вляпались в какое-то дерьмо!