Дойдя до своего лагеря, Салашта приказал своим людям остановиться и разрешил немного отдохнуть, а сам же расспросил встреченных им обозных служителей и солдат о происходящем - известно ли им, как происходит сражение, а если да, то где находятся сражающиеся.
Кроме того он приказал оставшимся в лагере служителям принести находящиеся там военные запасы - главным образом оружие и щиты. Их он велел распределить среди бойцов собственного отряда, а так же зачислил туда всех без исключения стражей лагеря, обозников и рабов, привлекая их к тому щедрыми наградами.
Действительно, обещания Салашты были весьма заманчивыми - все рабы после боя должны были получить свободу и долю в добыче; остальным он сверх добычи и обычной платы обещал значительное вознаграждение из собственных денег. Офицеры могли расчитывать на дальнейшее повышение и другие блага.
"Никакая", - сказал Двублагословенный, - "трата не может быть чрезмерной в столь тяжелое время для нашей армии. Никогда", - утверждал он, - "доселе нашему городу не грозил такой военный позор и никакие деньги не стоят возможности его избежать. Поэтому он дарит своим воинам деньги, расчитывая, что они подарят ему возможность смотреть без стыда в глаза согражданам."
"Что", - спрашивал Салашта, - "мы сможем сказать родным погибших сегодня, если те спросят, чему послужила их смерть? Один такой вопрос навлечет на нас невиданный позор, смыть который нам будет стоит крови и пота."
"Нет", - говорил он, - "лучше всего попробовать вырвать сегодня победу, дабы никто не мог упрекнуть нас за недостаток мужества и неуважение к нашим соратникам." В словах его звучали горе, решимость и немалый стыд.
Про себя же Салашта подумал, что в даже если сегодня не будет одержана победа, он все равно должен забрать у командира эстерийцев вверенных ему гвардейцев Консультата, что бы усилить собственные позиции. Сохраняя хоть какую-то армию, он мог требовать из города подкреплений и продолжать войну в союзе с Менассой, в последующих битвах восстановив свой авторитет и поправив денежные дела. В ином случае его положение в политическом поле будет подорвано, а славе полководца будет нанесен огромный ущерб. Всего этого следовало избегать, ведь даже после понесенных потерь он не оставлял надежд получить верховную власть и стать тираном Города.