Бу Жао по привычке проснулся за полчаса до побудки. Это давало время привести мысли в порядок, да и когда солдаты видят генерала готовым и собранным с самого утра, это подтягивает. Наложница Сяолинь, знающая распорядок генерала, уже грела воду для чая. Умывшись, Бу Жао принял позу Алмаза, закрыл глаза и постарался очистить разум от сомнений и посторонних мыслей, оставив только холодный и расчетливый ум тактика. Тихий стук чашек возвестил о том, что Сяолинь уже заваривает чай. Генерал открыл глаза, принял из ее рук чашку и пригубил. Это тоже было частью медитации. Бу Жао допил последний глоток как раз когда забили барабаны. Чуть улыбнувшись собственной точности, генерал встал, облачился в доспех и вышел из шатра в утреннюю суету.
Сгрудившись вокруг костров, солдаты торопливо поглощали завтрак. Бу Жао прошел к офицерскому костру, наполнил миску и принялся раздавать последние приказы жующим офицерам.
- За ночь новых вестей не поступило, так что следуем плану. Постройте солдат между Утором и лагерем, переправляйтесь через Утор и колоннами двигайтесь на юго-запад по дороге. Там развернете их направо и построитесь от Большого холма налево, фронтом по направлению левее Башенного холма. Конные и колесницы пусть обойдут лагеря с востока и встанут к западу от изгиба Утора, а оттуда догоняют мою ставку, когда будет дан сигнал. Ставка пусть стоит там, где Утор пересекает дорога. Когда построимся - ждем парсиатскую конницу, и я дам сигнал к выступлению. От южного конца Большого холма через Центральный и Башенный идет почти прямая линия - будем двигаться правым флангом вдоль нее.
Генерал наконец вонзил палочки в собственный завтрак. Его офицеры опытны и не первый раз командуют, его солдаты вымуштрованы годами службы. Надо сопротивляться стремлению командовать самому каждой мелочью.