Как ни странно, захотелось мне жрать, работать челюстями поглощая вездесущую бичку. Исправно потея. Со смачным чавканьем запихивать в рот лапшу, кипяточком запивая. Хлюпать громко и обжигаться, дуть на воду ощущая теплый пар на лице. Облачком.
…Бархатная желтизна чая ароматного в кружке привиделась, вальяжный пакетик заварки изнывающий в кипятке. Поплавком. Картинка в голове нехитрая такая вот, супец куриный да чаёк. А что...неплохо. Облизнул соленые губы, шмыгнув разбитым носом. Бодро.
Припомнился ветер воющий за окном слезливо, непогода и морозный ноябрь. Сопливый такой месяц, остраненный себе, - заморозками болеющий, инеем припорошенный. Оранжевые кляксы облетевшей листвы, коричневые лужи вытянувшиеся морями в грязных своих берегах. Под подошвами ботинок гниют. Простуженные дома нахохлившиеся сердито, подворотни зассаные, кошки на мусорных баках дремлющие чутко. Унылые фонари источают бледный тревожный свет, несмело сизый по ночам, раскачивающийся в штормящем мире дождя. Тогда кошек нет конечно. Совсем. Тогда, только брызги холодные тяжелых капель ледяных, липкая грязь джинсы марающая и бледные дистрофичные тени под ноги бросающиеся. Самоубийцами. Клетки заборов, домов и жизни. Воющий ветер. Серость.
Люди исчезают. Люди появляются, в таком дерьмовом мире только и подыхать же…
Рука болела, нос болел, шмыгая носом утирал кровавые сопли тыльной стороной кисти. Тёплую кровь собственную.Тоже мне философ греческий, - Геродот бля! И все же…Глубоко задумавшись стоял понурив отяжелевшую голову, гипнотизировал нагреватель почесывая ширинку. Нахлынуло как-то вдруг. Волной. Жалко себя стало ну прямо до слез: захотелось пожаловаться кому-то, понудить, справедливости потребовать, громко выругаться или матюкнуться показательно, пообещав надрать шутнику жопу. Наконец! В этой тишине чертовой, комаром писклявым заливающейся, хотелось услышать свой собственный голос. Взбодриться. В собственную силу поверить иллюзорную.
- Ну ять! Ты еще пожалеешь об этом хренасос ё…ый! – Крикнул в пустоту коридора отрадно, уточнив – Найду бля, урою же тварь!
Никого я не урою конечно, забудьте этот бред, скомкайте его и выбросьте в мусорную корзину под ногами. Блядский хлам всего лишь, сортирная бумажка использованная. Это на форумах я сру и отпускаю комментарии ехидные, «ололо» по воскресеньям. Предлагаю убиться об стену и желаю сдохнуть от всей души, шлю фотки голых девочек да расчлененки под настроение. Кровавой. В нете я крутой перец, у меня даже ник имеется «Сатана 66», вы не знали? И сорок френдов на страничке, ололо…Но это в нете даа, сетевая жизнь, туды-сюды - уют мягкого кресла под жопой, безопасность потной мышки. На деле я вонючее трусливое говно и мочу штаны при виде того кто сильнее, как та маленькая гребаная болонка, которая виляет куцым огрызком хвоста при виде лохматой, дворовой псины. Скулит. Я жую подгоревшую яичницу, заливая невкусную бурду майонезом лишь бы не чувствовать вкуса дерьма, который ощущаю в воздухе все время. А знаете почему? Потому что я сам уже давно протух, испортился, плесенью покрылся и превратился в гуано. Человеческий нах мусор. Обрат. Сыворотка епт. А сильных людей боюсь до усрачки же…и приключений тоже. Ненавижу!
Сглотнул блевотную горечь во рту смешанную с комками свернувшейся крови изн носа. Жадно на бичку поглядел. Надо жрать! Забивать говнистый настрой дешевой едой, чтобы ни о чем не думать, работать челюстями. Пока желудок трудится. А потом в город шагать, живых искать, полицию там…объяснения. Но сначала кушать.
Желудок согласно заурчал, когда я решил взять кипятильник.