Телега, груженная сеном, громко въехала во внутренний двор замка.
С неё легким пружинистым движением спрыгнул молодой человек лет тридцати. Поудобнее перехватив свой сверкающий отполированным металлом посох и поправив ремень от довольно объемной сумы, перекинутой через плечо, удалец зашагал напрямую к донжону замка, где его уже встречала группа магов, облаченных в просторные темные одежды.
Приложив левую руку в груди, молодой человек склонил голову в почтительном приветствии.
Затем задорным резким движением поднял её, отчего его золотые кудри заиграли на ветру, он окинул светлым открытым взором встречающих:
- Здоровы будьте, люди добрые. Я Всеслав Будимирович из славного града Новгорода приехал по Вашей просьбе. Вот вам грамотка верительная от учителя моего, мага первой гильдии, великого мастера земли Русской Святогора , творителя неприступного белокаменного новгородского детинца. Зачем звали, господа. Смотрю замок ваш и так хорош, Любо-дорого глядеть на него.
- Звали мы мастеров русских, славящихся на весь мир искусством своим, чтобы сделать наш замок неразрушимым и неподвластным течению времени неизбежному.
- За слова добрые спасибо. Да только задача непроста. Сами-то заклинания не сложные, сплету умечи, да только страшно представить сколько нужно чистой крови земли-матушки, чтобы сделать чары вечными, да неизменными.
- Крови, - усмехнулся маг, - будет много, будь уверен. Пока мы отдадим тебе всю чистую магию земли, что у нас есть. Главное укрепи мост и главные ворота. Потом достанем ещё.
- Ну, раз так, - ухмыльнулся молодец, - закипит работа. Покажите мне мою комнату, надо приготовиться.
- Иди за мной, - склонил голову в капюшоне один из магов.
Они довольно долго петляли по замковым залам и анфиладам, пока в одной из галерей мага не остановил восхищенный голос Всеслава
- Едрёна вошь! Какая красота! Какое исполнение! Чудо-чудное, диво-дивное!
Маг обернулся и увидел, как Всеслав, скинув с плеча суму, кинулся к статуе цербера, занимавшей центральное место в этом помещении. Маги тремере и сами не знали историю статуи, когда их орден пришел сюда многие столетия назад, статуя уже была здесь.
Тремерец даже не понял, что произошло, но буквально минуту назад русич ласково гладил каменное изваяние по загривку и что-то говорил по-русски, а теперь эта каменная псина завалилась на спину, раздробив каменную кладку под собой, разрывая и раскрывая пасть, а Всеслав гладил её уже по брюху. Казалось, что если бы у неё были легкие и язык, цербер бы заливался веселым лаем и урчал от удовольствия.
- Я назову тебя Горыныч, трехлавец мой.
Следующая неделя прошла в работе. Был укреплен мост, и по словам Всеслава ему были не страшны не дождь, ни снег, ни время. Были креплены створки ворот, так как сами ворота были деревянными и не подвластными могучим чарам земляного мага.
Ещё в начале недели удались некоторые маги, и по расспросам Всеслава он понял, что в том числе они пошли за кровью земли-матушки.
Был ранний осенний вечер, один из тех вечеров, когда днем ещё жарко, а под вечер ужа так приятно погреться у горячего очага. Всеслав поднялся на одну из охранных башен посмотреть и еще раз оценить фронт работ, ведь предполагаемое время возвращения тремерцев все приближалось, а заодно и отлить. Вот уже как дней десять Всеслав по русской удали своей, забыв о высоком сане мага, пустился в веселую игру со стражниками. Раз один бражничая с ними, Всеслав попытался убедить, что струею своею добьет он от башни крепостной через весь ров да на тот берег. А за каждую каплю со струи той, стражники ему по кружечке медка, да и проставят. И сотворил он со струею своей вельми удивительную вещь. Струя горела синим пламенем, и оттого было четко видно каждую летящую капельку. Так вот 3 капли-то и долетели до той стороны, а это как-никак 100 аршин длины будет. Вот стражники и стали в такую игру играть, да струями своими разноцветными хвастать, жаль только стражник добрый Вонючий Птешек по пьяни с той башни, да и упал в ров.
Так вот поднялся Всеслав на ту башню облегчиться, смотрит вокруг. Вдруг видит из чащобы, что на той стороне выбегает человек в темном балахоне Тремене. Балахон весь грязен, порван, кровью пропитан. Не успел он сделать и десятка шагов, как из чащобы вырвались за ним десяток корней крепких и подвижных, да словно щупалец гадов морских. Корни те пронзили мага, подняли его в воздух, и с небывалой скоростью возвернулись в лес вместе с телом.
Стражники и маги заняли места для обороны на стенах замка, обращенных к лесу. Тремерцы сразу поняли с кем имеют дело, и, казалось, были готовы к бою. Лучники зажгли перед собой котлы со смолою, а стрелы у них были обмотаны холщевиной. Потянулись минуты тягостного ожидания: стражники, нервничая, переминались с ноги на ногу, маги, широко размахивая руками, творили какую-то темную волшбу.
И вот, когда уже начало казаться, что ничего не произойдет, из леса широкой волной ринулись быстрые и верткие деревяшки, кора на месте лиц которых смахивала на искаженные в ярости лица женщин.
«Лучники к бою» прогремело за спинами, и сотни огненных росчерков осветили уже серое закатное небо и сразу несколько десятков «адских девиц» превратились в пылающие факелы, да только и оставшихся хватило на то, что было ими задумано.
Обороняющиеся думали, что атака пойдет по мосту, да только оказалось, что для деревяшек он как будто совсем не существовал. Первые добравшиеся до рва дриады «легли» над ним: их ноги еще больше увязли в земле, они вытянулись надо рвом, вторая волна, сцепившись ногами и руками, снова легла и так волна за волной они сформировали широкий деревянный мост до стены замка.
Стражники недоумевали, отчего маги не ударят по ним магией, да только не могли понять эти низшие, что маги как раз делали всё что могли – они в ступили в безмолвные магические поединки с визави, вот почему и по обороняющимся стражникам еще не била могучая боевая магия Дирде. Бой шел тварь на человека, копье и лук против корней и веток.
В тот миг, когда руки-сучья последних дриад вцепились в основание замковой стены из леса выступили, наверное, порождения демонической бездны, ибо творением матушки природы это назвать было нельзя. Выглядели они как дриады, но были огромны, высотой чуть-чуть уступая стенам замка, огромны в плечах и торсе, почему сразу все как-то для себя определили «мальчик-девочка», так вот эти были мальчиками.
Тварей этих было пятеро. Три вступили на импровизированный мост, который жалобно под ними заскрипел, просел, но выдержал. Лучники снова приготовились к бою, да только все понимали тщету всего происходящего. Стражники не выдержали морального боя и отступили, оставив магов одних. Тримены оказались умнее, они не стали дубасить стену своими деревянными руками-колодками. Напротив, они, казалось, бережно и ласково положили свои ветвистые кисти на каменную кладку стены и стали аккуратно по ней водить – гладить.
Никто не понял, что стало происходить, но лишь глаза Всеслава расширились от ужаса. Ветки-корни, двигаясь по складкам, находили самые мелкие трещинки в кладке и проникали туда, наполняясь соками, они набухали, кроша стену не хуже любого стенобитного орудия. Еще бы минута и каменная стена просто бы обвалилась.
Всеслав всё это время был сторонним наблюдателем всего происходящего. Это не его бой и он не знал, кто был правым, а кто виноватым. Но душа архитектора не выдержала вида разрушающегося творения рук человеческих. Понимая, что стену уже не спасти, он решил проучить разрушителей. Высоко воздух руки над головой, он стал совершать вращательные движениями посоха вокруг своей головы, громогласно выскакивая что-то на русском.
Минута-другая и стена буквально «ожила» и «вздохнула». Немного «отпрянув» назад стена немного вытянусь в высоту, и как заправская морская волна обрушилась на трименов. Всеслав немного понимая в мире трав, знал, что просто завал над трименами ничего не даст – росток всегда найдет себе путь на свободу, жизнь всегда найдет выход. Всеслав не медлил, ибо огромные глыбы стены уже начали ходить ходунов, а некоторые уже стали отваливаться в сторону. Земляной маг не придумал ничего лучшего, как «затопить» деревяшки землей. Да у них нет легких, но им тоже требуется воздух. ОН произнес еще несколько слов и глыбы, что были на верху, стали оплавляться на глазах, превращаясь в бесформенную массу грязи, которая стала затекать во все щели и пустоты завала, и в тот же миг твердея, приобретая вид оплавленного камня, как застывшая горная лава. Вся эта гора еще некоторое мгновение вздымалась, казалось, что какие-то титанические кузнечные меха пытались найти себе воздух, но все было тщетно. Через несколько минут всё закончилось.
Всеслав не успел оглянуться, как 2 подошедших тримена своими культями просто как сор смели оставшихся защитников и магов со стен и вошли в замок. За трименами ворвались людские воины лесовиков и дорезали тех, кто ещё был жив.
Всё, что оставалось Всеславу бежать, ибо теперь он тоже враг, драг того, с чем не договоришься.
Быстрее в свою комнату, быстрее забрать инструменты и Горыныча. Быстрее… быстрее… Поворот… Ещё поворот…Стоп! Там люди? Маги? Друзья? Враги? К бою!
Выхватив из-за пояса кинжал, Всеслав подкинул его в воздух…