Слова Дрэкула о том, что Винсент может превращаться в птиц, ошарашили филина не меньше, чем ослепительная вспышка света минутой ранее. Более того, любой из братства Бьернара (что бы это ни означало) мог вытворять подобные штуки! Это серьезно пошатнуло стройную картину мира, в которой Янко водрузил себя на вершину, так как был единственным существом, способным как к полету, так и к осознанному мышлению. Внутри у него вспыхнула целая радуга эмоций: удивление, восхищение, уважение, огорчение, возмущение, зависть, растерянность и, наконец, чувство вины за то, что он чуть не пришиб Винсента. Именно в таком порядке. Все эти переживания внешне выразились в одно характерное движение: голова филина неестественно сильно накренилась вправо.
Пока он пребывал в таком состоянии, где-то на фоне зазвучал голос Дрэкула. Что-то про Оддигема. Филин так бы и не обратил внимания на слова румынского мага, если бы вслед за этим не появилось ужасающее острие копья вместе со своим не менее ужасающим хозяином. В воздухе отчетливо запахло опасностью и Янко отреагировал на нее единственно верным для себя образом: тут же сорвался с места и удивительно быстро улетел вдаль, не оборачиваясь.