Зогг поставил жирную точку в беседе с Тареллонд-Эшем и решительно рванул ручку. Ворота жалобно заскрипели, отворяясь и пропуская компанию на кладбище.
Тихая пасторальная красота, буйная кладбищенская зелень, дорожки, заботливо посыпанные галькой, скамеечки в сени деревьев - сразу было видно, что это место почитаемо и любимо жителями. Робкий шелест листьев на ветру, поскрипывание деревьев только подчеркивали печальную гробовую тишину этого последнего пристанища многих поколений жителей Эшбери.
Ровные ряды памятников начинались прямо за воротами - на некоторых были отчетливо видны памятные надписи опечаленных близких.
Фоккевольф окинул печальное место своим зорким пытливым взглядом, от которого мало что могло укрыться. Первый ряд могил вдоль центральной дорожки не представлял ничего примечательного. На одном из памятников была философская надпись
"Так много надо было сделать, и так мало было сделано". На другом было выбито:
"Спи моя деточка, отдыхай, Бог позвал тебя в светлый рай". Видимо, не только Джиллиасу хотелось писать стихи.
Второй ряд захоронений начинался буквально через несколько шагов - и ближайшая слева могила выглядела разорённой и развороченной, рядом валялись какие-то инструменты, лопата, мешок. Памятник сообщал:
"Мы все умрем, в этом нет сомненья. Ваши часы идут, мои - нет, к сожаленью". Бросив взгляд вправо, Фоккевольф увидел надгробие под большим дубом, выделявшееся своей некоторой помпезностью. Надпись на нём была проста и незатейлива
"Здесь лежит Сиси Ченг, вертевшая в руках гранату. Умерла от взрыва". Его компаньоны тоже могли это всё прочесть, подойдя поближе.
Ряды могил тянулись вправо и влево от центральной дорожки, которая сразу за вторым рядом раздваивалась.
Более короткая левая тропинка вела к большому зданию, над которым вился лёгкий дымок. Над дверями красовалась большая узорчатая табличка, сообщавшая, что это крематорий.
Правая тропинка была длиннее, она петляла между могилами и терялась в глубине кладбища.
Джиллиас вгляделся внимательней, и ему показалось, что какие-то смутные силуэты мелькают в тени деревьев. Как бы в подтверждение того, что это не обман зрения, а суровая правда жизни, раздалось утробное урчание.
- Уррррг...