Тихий офис. Старый обыграный джаз Армстронга из декоративного приемника. Стопка неподписанных бумаг на столе в тускло-желтом свете настольной лампы. За столом Винслер. Какой-то парень у входа в черном костюме поправляет галстук. Шипяще произносит странные фразы, похоже на иврит. Разворачивается. Уходит. Дверь громко хлопает. Это не хлопок. Пуля. ПУЛЯ!
Харт полулежал на сломанном пассажирском месте лайнера. Ужасная зловония смеси гнилой плоти и мертвой крови. Глаза закрыты, чуть подрагивал. За окном самолета звуки битвы и металлический лязг затвора. Резкая остановка стрельбы словно ударила в голову.
Харт широко открыл глаза и судорожно нащупал рукоятку своего оружия. Ни единого звука. Невольные злые мысли наполняли голову. Поморщившись запахам и поднявшись с кресла Винслер хмыкнул наплывающим воспоминаниям сна. Чуть слышный шепот после секундной паузы:
- Эй, есть кто живой?
В ответ тишина. Откуда-то сверху были слышны звуки. Банкир вскинул топор на плечо и побрел в сторону окна, за которым виднелось разрушенное крыло их спасительного транспорта. Пройдя мимо открытого люка для трапа увидел кладбище, усеяное изуродованными трупами. Легкая дрожь в теле, Харт дрогнул. Решив повторить он прошипел более кричащим, но все еще достаточно тихим тоном:
- Э-э-эй! Здесь есть кто-нибудь?