Осажденные соображали довольно быстро для изголодавшихся и сонных людей: едва Ательстан успел прорубиться сквозь так и не успевший построиться первый отряд, как тут же перед ним встал второй, пришедший на подмогу, больший по численности воинов и лучший по организации. Как только Ательстан стал приближаться к ним, французы как один обнажили клинки и приготовились защищаться. Но Ательстан не опешил, а лишь положил по-другому секиру - чуть набок.
Удар, еще удар, - и с предсмертным хрипом убитый воин рухнул на спину, помешав остальным: из левого бока, как раз из-под ребра, потоком лилась густая, темная кровь. Другой воин, что стоял от него по левую руку, махнул изо всей силы мечом - но тот оставил лишь неглубокую царапину на плече берсерка. Француз реагировал медленнее - замерз. А скандинавским мужам и без доспехов было жарко.
Ательстан не видел количества убитых, и тем более не считал их, но он прекрасно знал, что на одного убитого викинга приходится сейчас не меньше трех французских вояк. И это тоже придавало ему сил. За спиной раздался резкий крик - берсерк тотчас же обернулся, но недавно поцарапавший его француз уже лежал на земле в быстро растекающейся темной луже. Хороший удар нанес ему Лейф - тот самый, кто в лагере дровишки для костров колол. Не только деревяшки рубить умеет парень...
Вокруг Ательстана все сильнее разгоралась битва; а тем временем Ульрих стрелой налетел на противостоявшую им дюжину французских солдат, и первым врубился в колыхавшийся строй. Первый же удар был нанесен с разворота - одна за другой, под мощными ударами скандинавов, полетели наземь головы в открытых снизу шлемах. Один викинг налетел грудью на меч, едва не сбив с ног державшего клинок француза, но сам, уже на последнем в своей жизни выдохе, отступил на шаг назад, собрал все силы в кулак и привычно, серединой лезвия рубанул француза вдоль туловища. Алая горячая кровь брызнула во все стороны; воин с разрубленной от плеча грудью повалился ничком на землю; викинг, все силясь вытащить меч из своей груди, упал на колени.
- Ат... Отомстите за меня... Братья... Слава Одину!.. - И с этими словами воин испустил дух. Хорошо ему будет там, в Вальхалле! Подхватят на руки его храбрую, стойкую душу валькирии, и в мгновение ока вознесут высоко, высоко над землею - и там, сидя по правую руку от самого Одина, поднимет он чашу за всех бесстрашных воинов, мечом добывающих себе пропитание.
А Ульрих все дальше и дальше шел, прорубая себе дорогу мечом, и отряд французов начинал понемногу рассеиваться...