Жан с подозрением посмотрел в хитрые глаза епископа. Нет, он не поверит ни единому его слову, что бы он там ни стал говорить. Д'Альганде прекрасно понимал, для чего именно явился сюда священнослужитель, к тому же связанный со Святой Инквизицией - но в равной степени Жан понимал, что он наверняка единственный источник, из которого теперь "отец" Болемир может получить мало-мальски точную информацию о катарах... И не только о катарах. А значит, если епископ прикажет казнить его до того, как он расскажет ему о Хирреадане, то любой встречный сможет смело написать слово "осел" на лбу его святейшества.
Хотя, впрочем, нет смысла теперь скрывать от него, кем на самом деле является брат Жан. В конце концов, он и так уже, наверное, все знает... А правдивость показаний сможет чуть смягчить его наказание. Возможно.
Убьют быстрее. Может быть, ради такого исключительного случая прибегнут не к костру, а к топору.
- Приветствую, ваше святейшество, - с насмешкой в голосе ответил Жан, - Однако, позвольте вам заметить, вы мне такой же отец и я вам сын, как выпивка трезвому рассудку. Если вам угодно, мое имя - Жан д'Альганде; на хлеб же я зарабатываю кузнечным делом. Возможно, - тут Жан склонил голову еще ниже, чем держал ее прежде, - вам будет интересно узнать, верую ли я во Единого Господа Иисуса Христа, в Нераздельную Троицу и так далее. Как можно не верить в очевидное? В Бога я верю. Но, как ни прискорбно для вас будет услышать это, божественная природа Иисуса Христа вызывает у меня большие сомнения.
Тут Жан поднял голову и снова посмотрел прямо в глаза епископу.
- Я считал себя одним из Очищенных, епископ. Одним из тех, кто якобы войдет в Царство Истины.