Ульфир застыл, любуясь собой словно со стороны. Он был могучим воином, в полном рассвете сил, но противница была на голову сильнее. А потому сладкая боль, причиненная ей, будет в пять крат меньше удовольствия, которое собирался получить от поединка воин Хаоса.
Пританцовывая, он разорвал рубаху на груди, оставшись лишь в меховых штанах да ботинках: он бы, конечно, и их сорвал, но, подогретый криками толпы, неокончившимся действием алкоголя и атмосферой разврата, слишком сильно возжелал продолжения, чтобы медлить далее.
Поигрывая мускулами и красуясь перед восхищающейся толпой, Ульфир ринулся на кентавра, готовую дать отпор. Скользнув немного в бок, он прыгнул вперёд, целясь ногой в скакательный сустав на задней ноге: удар должен был подкосить кентавра, оставив с поломанной или выбитой ногой: тут уж как повезёт.
Крик боли кентавра отозвался рыком наслаждения Ульфира. Он запрыгнул на её круп, впиваясь зубами в шею и до синяков сжимая громадную грудь. Алая кровь, струящаяся в чрево воина Хаоса была настоящим нектаром, и он долго не мог напиться, присосавшись словно слепень и не обращая внимания на когти, которыми Стесса царапала его лицо и руки, и на её руки, которые пытались отцепить Ульфира от себя.. И даже на то, что она брыкалась, словно молодая лошадь: это лишь заводило воина, как и крики толпы, и запах разгорячённых тел.
Центригор завопила, и Ульфир, конечно, вторил ей, рыча от наслаждения. Впрочем, его лицо и плечи были расцарапаны ногтями слаанешитки: всё, он должен был закончить начатое, тем более, что в штанах давно выпирало. Оторвавшись от кентавры, он схватил её за волосы, потянув их на себя и намотав на руку. Этой длины ему хватило, чтобы обрести какой-никакой контроль над центригором и спустится на землю сбоку от зверолюда. Другой рукой он держался за гриву Стессы, так, что как бы она ни брыкалась, он всё равно висел сбоку, вне зоны удара копыт. А Стесса брыкалась ещё долго, пытаясь вырваться из захвата и тем самым причиняя себе боль: вырванные волосы это очень больно, как никак. Выбрва момент, когда кентавр устала или Ульфир не висел на её волосах, капитан ударил её ногой по целой задней ноге, снова в сустав: кентавра подкосилась, не вытерпев боли.
- Наслаждайся болью!
Успокоив таким образом зверолюда, слаанешит потянул на себя волосы и отпустил гриву, срывая свободной рукой штаны. Взгромоздившись на лежащую, истекающую кровью и уже поверженную кентавра, он предался похоти, как верный слуга Тёмного принца.
Блаженны алчущие и жаждующие, как и все слуги Слаанеш. Ульфир сжал свободную руку в кулак, пропихивая её под хвост кобыле, и расжимая её уже внутри расширяющегося отверстия. В воздухе запахло нечистотами.
Вытерев ладонь об обрывки ткани, Слаанешит начал процесс совокупления, не особо мудрствуя. Конечно, будь у него плеть, меч, да хоть что-нибудь в руках, он бы смог разнообразить процесс. Хотя, после пары минут одна за другой ему приходили интересные мысли, словно нашептанные Властителем наслаждений: сначала он упёрся ногами в бедренные кости, держась только за хвост кентавра. Потом, видя, что это не слишком удобно, он поджал под себя ногу и вдавил её под хвост, другой ногой встал на круп, волосы зверолюда потянул на себя.
Зверолюд обернулась. Это было как укрощение: оба старались причинить друг другу как можно больше боли.
Казалось прошло совсем немного времени, хотя толпа вокруг тоже постепенно предавалась оргии. Вскоре Ульфир уже не был единственным у Стессы, кажется, их было трое, хотя может и больше. Седеющий скальд так же вскоре остранился и уже ласкал какого-то юного мальчика, и кажется Ульфира тоже кто-то ласкал. Курились какие-то наркотические травы, эль, эльфийское вино, женщины, мужчины, дети, животные, музыка, пение, кровь, пот: это место превратилось в настоящую оргию. Ульфир потом вряд ли бы вспомнил, что он делал, и что делали с ним. Ведь каждый день, начиная с этого дня - лучший в его жизни, и он старался получить по-максимуму наслаждения.
"Слышишь ли ты зов Тёмного властелина? Он маняще зовёт тебя, обещая весь спектр чувств, присущих любому мыслящему существу. И чем разумнее существо, тем больше чувств даст тебе Слаанеш. Ярость, любовь, жажда наживы, отчаяние, вожделение, страх: всё это не нужно превозмогать, этому нужно просто подчиниться и плыть по течению, увлекая всех, кто встретится тебе на пути в страсть порока. Ведь что такое жизнь, как не следование чувствам?" Кто это говорил? Ульфир оглянулся- этот голос исходил с трибуны, где стоял Чемпион в окружении свиты и эльфиек.
После возгласа Чемпиона Слаанеш одурение несколько рассеялось. Тела застыли в той же позе, в какой их увлекли, и под пение опустились на разбросанные одежды, наслаждаясь тем, что проделывал Чемпион с эльфийками. Крики боли были так же сладки, как и вопли наслаждения: и смех, музыка, танцы.
Ульфир очнулся одним из последних. Голова гудела, и кажется он умер.. Нет, к сожалению или счастью- нет. Расширенные радужные зрачки смотрели на него.