***
- Сгинь, порождение тьмы!!
На поразительной для кого-либо, упакованного в тяжёлую броню, скорости, один из лучших воинов Хиронеуса, понёсся в атаку на врага, только что одним махом уничтожившего его любимого скакуна, а заодно и большую часть остального отряда. Неправдоподобных размеров меч, который он сжимал в руках, при этом ослепительно сиял, заставляя всех имевшихся свидетелей болезненно щуриться. Всем своим видом в тот момент он олицетворял неминуемое возмездие для всех нечестивцев, встающих у него на пути, отчего с дороги, казалось, спешили убраться даже ветви деревьев, высаженных с декоративной целью по обочинам.
Однако то, что ему противостояло, не соизволило сделать даже шага в сторону, лишь с интересом склонив жуткую голову набок. Описав устрашающую дугу, чудесный клинок со всей мощью опустился прямо на монстра с явной целью рассечь того надвое. Не удалось. Прорубив наискось грудную клетку чудовища, лезвие завязло примерно на середине. Плоть твари после соприкосновения с ним начинала шипеть и пузыриться, разбрызгивая вокруг какую-то мерзкую чёрную вязкую жидкость. Кора деревьев, на которую попадали капли, тут же осыпалась, обнажая покоробившуюся неестественно серую древесину. Несколько мгновений на лице паладина было видно торжество.
Жуткая деформированная рука рванулась вперёд, сжав плечо храброго воина. Даже не заметив вонзившихся в неё шипов, она смяла стальной наплечник, будто бумагу, отчего кости паладина издали громкий хруст. Проросшие сквозь концы пальцев кости вонзились в плоть жертвы, обагрившись человеческой кровью, и одним движением подняли обмякающее от болевого шока тело над землёй. Задумчиво осмотрев воина света, монстр подключил к делу и вторую конечность, категорически не желая обращать внимания на торчащий из него здоровенный меч, и начал аккуратно снимать с паладина доспех, подобно шкурке фрукта.
Ако наблюдал за происходящим со всем возможным спокойствием. Его товарищи никогда не славились сдержанностью, однако Кайден был, пожалуй, самым вспыльчивым из всех. Он и магическую атаку выдержал лишь за счёт нескольких амулетов, так что теперь своей не слишком продуманной гибелью он по крайней мере покупал другим время, чтобы хоть как-то подготовиться. В ту же секунду он почувствовал, как что-то дёрнуло его за ногу и с хриплым рыком обслюнявило наколенник. Слова "Сгинь", подкреплённого каплей священных сил, хватило для того, чтобы оно замолкло и окончательно упокоилось. Ако совсем не хотелось видеть то, во что превратился Фред под влиянием ауры, распространяемой монстром. Сущий мальчишка даже по меркам обычных людей, он был слишком суеверен и от использования чар, препятствовавших перерождению, упорно отказывался. Как он попал в их отряд, было загадкой для всех. Впрочем, времени на то, чтобы отвлекаться, не было - длинные зубастые отростки, вылезшие из разверстого брюха твари, раздирали уже мёртвое тело Кайдена, так что надо было поторопиться.
Ако предельно сконцентрировался - права на ошибку у него сейчас не было. "Монту", - Мысленно начал он. Ответа не слышал ни разу со дня пробуждения, однако отказаться от этих попыток значило отказаться вообще от всего, - "Говорят, что боги умирают вместе с последним, кто в них верит. Что ж, в таком случае, возможно, я пережил даже тебя. Однако, если ты ещё существуешь, духом ли, тенью или идолом, затерянным в песках, молю - не дай пропасть впустую тем силам, что даровал мне когда-то. Это наша последняя битва и, по крайней мере, уйти из этого мира мы должны с честью. Ни разу не подводил я тебя, помоги же мне в этот раз". Покончив с молитвой, он мысленно потянулся к Благословениям, что у него оставались... и не смог достать. Силы не прибавились, мир вокруг остался прежним, решительно начхав на все его старания, священные образы на святом символе и доспехе остались лишь тусклыми смазанными личинами. Ако впервые по-настоящему ощутил, что является паладином давным-давно мёртвого бога.
Поражённо огляделся по сторонам - кажется, двое оставшихся в живых товарищей всё поняли, не смотря на почти глухое забрало шлема. Генри, служитель какой-то богини удачи(с именами новых богов у Ако всегда были трудности), лишь поморщился и направился вперёд, почему-то широкими зигзагами - его стратегии всегда было трудно отличить от попыток положиться на "авось". А вот дворф, по странному обету так и не сказавший никому ни своего имени, ни описания того, кому молится, почему-то посмотрел понимающим взглядом, кивнул и сказал лишь: "Я - справа, ты - слева. Возьмём уродца в клещи". Пожалуй, он всегда был единственным, кто не придавал особого внимания нынешнему виду Ако, однако лишь сейчас паладин мёртвого бога задумался о том, что в отличие от остальных чудес бородач не творил ни разу. В любом случае, с ним он был полностью согласен: с помощью высших сил, или же без оной, они не имеют права отступить или быть убитыми до того, как прибудет что-то, могущее справиться с противостоящим им ужасом.
Но не тут-то было. Пока Генри путём нескольких невероятных стечений обстоятельств без особых усилий уходил от атак чудовища, в оное откуда-то сверху прилетело что-то, блеснувшее в лунном свете и разбилось прямо о голову. Раздалось шипение и недовольный рык, от твари поднялся дымок. Это явно не могла быть кислота или горючая смесь, поскольку к ним монстр был почти иммунен, так что оставалось предположить, что этот бойкий труп облили святой водой. Но кто? Ответ не заставил себя ждать. Стоило твари вновь повернуться к атаковавшим её паладинам, как из-за выступа крыши ближайшего дома высунулся парень, обмотанный бинтами настолько, что мог бы вызвать у Ако улыбку, и выпустил из имевшейся у него в руках пращи очередной флакон прямо в цель,после чего тут же нырнул обратно. "Правильная тактика", - подумал он, не переставая атаковать и уворачиваться, уворачиваться и атаковать, - "Тем, кто не имеет специальной защиты, нельзя давать этому успеть сфокусировать на себе взгляд, оно слишком хорошо им умеет бить по сознанию. И всё же, кто бы это мог быть?". Однако выяснять было некогда - даже постоянно отвлекавшийся и раненый монстр был крайне опасен и быстр, а двое его товарищей начинали уставать, вследствие чего на доспехе дварфа появилось несколько вмятин, а Генри, уворачиваясь от очередного выпада, порядочно ушибся о некстати подвернувшийся древесный сук.
К счастью, обстрел с крыш только усиливался - к нему присоединились ещё двое забинтованных пращиков, непрерывно поливая неумершего снарядами со святой водой, тем самым отвлекая его и снижая способности к восстановлению. Однако монстр, похоже, это тоже понял. Страшным рывком расшвыряв в стороны наседавших паладинов, он одним движением вырвал клинок Кайдена из почти полностью зажившей груди и метнул его в одного из пращиков, будто копьё. Раздался грохот, короткий крик, полетели осколки черепицы. Когда мертвец нацелился на дом, на котором сидел второй бутылкометатель, в его спину врезался ещё один флакон, однако он даже ухом не повёл. Взяв короткий разбег, он с чудовищной силой всей тушей врезался в стену дома пробив её насквозь. Спустя пять секунд рухнуло всё строение сразу, погребя под собой и агрессора, и пращика и даже Генри, оказавшегося слишком близко. Третья крыша опустела сама по себе, а дварф валялся в отключке, напоминая смятый походный котелок. Ако остался один.
- Нет, не один, - Вдруг услышал он еле слышный, но вполне отчётливый голос, - Я никогда не оставлю своих верующих без присмотра.
Если бы мог, Ако бы улыбнулся. Он потянулся, легко и непринуждённо, как когда-то, и, как тогда, ощутил поток божественной силы, идущий через него, придающий сил, а главное, смысла его существованию. Монстр молча стоял и тупо на него пялился, будто понял, что происходило. А паладин меж тем ощущал, как кожа его становится прочнее камня, как тело наливается невиданной силой и становится непробиваемо для вражеских чар, в конце концов, он просто стал чуть ли не втрое больше, чем его противник. "Полной силы у тебя минута", - сообщил тот же голос, - "Большего дать не смогу, прости".
- Ничего, минуты вполне достаточно, - Ответил паладин, срывая с головы ненавистный шлем, изготовленный местными кузнецами и позоривший своим присутствием доспех, изготовленный лучшими из мастеров, живших давным-давно совсем в другом мире.
- Ну что, теперь потолкуем на равных? - Спросил он, глядя прямо в злобный безумный глаз чудовища, и увидел в нём... нет, не страх, но сомнение. И увидев это, последний воин древних богов сумел-таки широко улыбнуться своим мумифицированным лицом.
***