Зубы продолжали стремиться отбить чечетку, сердце – вырваться наружу и убежать отдельно, а пальцы, крепко сжавшие поводья – пробить ногтями ладони. Копыта жеребчика продолжали свой дробный перестук, и Арлетте с каждым ударом казалось, что вот он – последний миг ее жизни: она умрет если не от пули, то от разрыва сердца. Ведь одно дело: готовить новый экспериментальный декокт с неизвестными последствиями вплоть до взрыва, или идти там с отрядом на очередную страховидлу, или пьяной идти искать приключений на пониже талии в порт, и совершенно иное – мчаться во весь под пули в гордом одиночестве. И как только солдаты на такое идут? Не иначе чувство плеча помогает.
Между тем развалины приближались, а выстрела все не следовало: Эстебан, бушприт ему в корму, просто издевался, зная, что ожидание смерти страшнее ее самой! На последних секундах алхимик зажмурилась, прощаясь с жизнью, но все было без изменений – разве цокот копыт по камням стал звонче. Открыв глаза, она убедилась, что Меченый проворонил момент и упустил жертву – сразу же грудь переполнила радость, вырвавшаяся наружу залихватским задорным полукриком-полувизгом: на более внятное проявление чувств девушки не хватило.
Коллег по цеху нигде не было видно, и Арлетта здраво рассудила, что они ринулись в башню: а что им еще оставалось делать, кроме как поспешить выразить противнику свое восхищение меткой стрельбой? А, значит, с минуты на минуту начнется бой, который никак нельзя пропустить: иначе уговаривать уже будет некого. Хотя, откровенно говоря, натерпевшейся страха охотнице сейчас, как никогда, хотелось, чтобы паршивца прикончили, и желательно максимально болезненным способом. Но сердце сердцем, а разумом девушка понимала, что личное не должно мешать общему, в частности – капитуляции Меченного и передаче его в руки командования.
Спрыгнув с седла, алхимик не стала отвлекаться на стреноживание Вьюнка, а, выхватив из ножен клинок, ринулась в пролом, понимая, что там, где прошли ее напарники, страшиться нечего. Проскользнув мимо разряженных арбалетов, девушка убедилась в своей правоте: иных опасностей, кроме связанного боем Эстебана, не было. Оценив ситуацию, охотница мягким шагом начала обходить неприятеля, не сводя с него глаз. Враг, конечно, опытнее ее, но уж несколько-то ударов сердца она сможет сдерживать его напор, буде Эстебан решит прорываться через нее: главное, не прохлопать ушами атаку. А там уже и Ханс с Зефом подтянутся и дадут башенному стрелку похохотать.
Судя по всему, к началу торга за тело эстебаново она опоздала: ответ явно был на предложение сложить оружие. Что же, это ухудшало ситуацию, хоть и не сильно. По крайней мере, попробовать стоило:
- Милорд! – расплылась в дружеской улыбке Арлетта, не опуская, впрочем, меча, - Полноте! Вы слишком ценный кадр, чтобы просто казнить! Зря, что ли, приказано постараться доставить живым? – девушка привычно изящным жестом поправила растрепанные после скачки волосы, - Клянусь своим тиглем, это не попытка облапошить и прирезать, давайте поболтаем! Не выйдет – продолжить бой можно всегда!