Новость о том, что ее напарники не располагают запасами для приготовления декоктов, девушка встретила скорбным вздохом: решить проблему простым способом не удалось. Это, а также невозможность приступить к любимой практике, радости не доставляло. Но больше всего печалило осознание, что теперь, в случае открытого конфликта, она будет не то, что бесполезной, а просто обузой. Свои фехтовальные навыки она оценивала здраво: одолеть простого человека, даже обученного, она сможет, а вот против Четырнадцатого и минуты не продержится. А, значит, вся надежда только на умение убеждать.
Отпив еще кофе, алхимик задумчиво покачала ногой, протянув задумчиво:
- Н-да-а-а… Обидно, господа, обидно и не предусмотрительно с нашей и, в первую очередь, с моей стороны. Раз расклады такие невеселые, то тогда самая главная помощь, которую я смогу оказать при столкновении – это немелодично вопить, как спятившая от одиночества банши, чтобы у Эстебана корчи начались. Честно признаюсь: меч у меня, конечно, не для красоты, но в данном случае он не более полезен, чем ореховые скорлупки, которыми я могу закидывать Меченого – вреда будет ровно столько же.
Что же до вспомогательных зелий, с ними у меня тоже швах: из полезного нам имеется только лечебное снадобье, но до него, надеюсь, дело не дойдет. Вот были бы у меня редкие ингредиенты вроде языка виверны или ногтей пака – можно было бы поработать. А была бы кровь совершеннолетней благородной девственницы, - хохотнула она, - так жертве вообще пришлось бы худо. Но легче найти живого дракона, чем этот редчайший компонент, многими почитаемый сказочным…
В дальнейшее обсуждение тактики алхимик не лезла, сосредоточившись на тарелке. И то, как она в присутствии только коллег – трактирщик не в счет, доев, ловко собрала насаженным на вилку хлебным мякишем остатки трапезы, говорило о ее детстве больше самых долгих монологов: алхимик явно привыкла беречь пищу и не оставлять перед собой ни кусочка. Можно было понять, что все аристократичные манеры, все умение изображать из себя леди не только по почетному титулу, но и по поведению – не больше, чем благоприобретенные навыки, а не въевшееся в кровь достоинство, как у того же Джозефа.
Принятое по итогам дознавателем решение целиком и полностью устраивало Арлетту, так что она, пожелав предводителю удачи в сборе сведений, спокойно допила кофе, посетовав мимоходом, как его мало здесь подают, после чего отправилась к стойке. При всей своей поверхностности и легкомыслии, при неумении копить, в чем-то в финансовых вопросах девушка была крайне щепетильна, не позволяя себе пользоваться статусом и жить и питаться за счет принимающей стороны. Если хозяева сделают скидку или предложат свои услуги «за счет короны» - это одно, но самой наживаться на простых людях охотница позволить себе не могла, считая это низким и недостойным поведением. Вот и теперь, хотя Гюнтер молчал и не требовал оплаты, она узнав цену, рассчиталась, на сдачу присовокупив воздушный поцелуй, похвалу повару и – не могла удержаться! – клятвенное обещание рекомендовать трактир всем остальным собратьям по Корпусу.
В конюшне, исполнив обещанное и поцеловав мальчишку в макушку, она вспрыгнула в седло и потрепала Вьюнка по шее:
- Нам снова предстоит прогулка, малыш но не расстраивайся: погода хорошая, по лесу через корни продираться не придется – в общем, не путешествие, а сказка!
Уже потом, встретившись с Джозефом у низко нависающих городских ворот с траченными временем, как ухмылка старика, зубцами, она радостно поздоровалась с дознавателем, как со старым приятелем, и с места в карьер поинтересовалась, есть ли какие-то полезные новости. Узнав, что на столь необходимые компоненты рассчитывать не приходится, она раздосадовано присвистнула:
- Ну что за жизнь, а? А я так надеялась, что можно будет пополнить запасы за чужой счет, пускай даже на короткое время. Ну и ладно, - махнула рукой охотница, - значит, справимся и так. Достойные лорды, - изобразила она, на сколько позволяло седло, куртуазный поклон, - леди готова к утреннему променаду и беседе с достойным, хотя и оступившимся, лордом! Прошу вперед, и да не оставит нас… - после театральной паузы вместо ожидаемого «Единый» она закончила, - удача!
Всю дорогу до руин Арлетта откровенно любовалась раскрашенными осенью окрестностями, с наслаждением подставляя лицо свежему прохладному ветру и щурясь от удовольствия. Она всегда любила как осень, так и весну: эти хрупкие хрустальные моменты, когда природа, прежде цветущая, увядает, или, напротив, пробуждается от смертного зимнего сна. Вот и теперь игра золотого солнца на одиноких упрямых листочках, на нагих растопыренных ветвях и каплях застывшей смолы на сухой коре настраивали ее на философский лад. Против обыкновения, алхимик даже не болтала без удержу, а только мурлыкала себе под нос разнообразные песни, от старинных романсов до фривольных трактирных напевов.
Показавшийся, наконец, старый форт она встретила удивленным фырканьем и недоуменным покачиванием головой, после чего, подъехав практически стремя к стремени к мужчинам, полюбопытствовала:
- Джозеф, Ханс, а поясните-как глупой женщине – может, я чего не понимаю? А с какого ляду кому-то взбрело в голову строить форт в низине? Я не солдат, конечно, но что-то читала: фортификация в местности, где враг может занять высоту, и где может укрываться за естественным ландшафтом просто бессмысленна. Или у этого милого домика было иное предназначение? Но тогда какое?
В любом случае, - осмотрелась она, задержав взгляд на отдельных островках рощ, - ждать здесь малоосмысленно: предлагаю двигаться дальше – только лошадей стреножить и на корде оставить, и самим особо не отсвечивать. А вообще, джентльмены, умеет ли кто-нибудь изображать из себя скаута и читать следы? Чем бес не шутит, может, найдем и поймем что. А на нет и суда нет – сунем голову в петлю и будем верить, что наши шейки крепче веревки, не так ли?