Кажется, никто не возражал против того, что Дорен пошёл первым. Угрюм и вовсе не горел больши желанием спускаться под землю. Скорее всего не столько от темноты и ран — он всё же был тренирован для этого, но вот лестница. Все знают, что крутая лестница вниз это не то же самое, что небольшая лестница наверх. Пёс жалобно взвыл, но за хозяином пошёл, пыхтя и пуская слюну со рта и брызгая кровью с боков.
Дорен вошёл во тьму первый. Но, он довольно быстро осознал, что от тьмы осталось не так и много за несколько шагов, ниже самых длинных из солнечных лучей. Внутри оказалось весьма светло, хоть никаких источников света в тесном храмовом коридоре не было. Магия. Дорен не очень в ней смыслил, а вот Террис предполагал: либо иллюзия, либо мощный источник психической магии, основанной на верованиях — то есть, присутствие культистов этой богини, как и активность самого культа. Их вера могла наполнять саму жизненную сущность тем, во что они верили. Наконец, сама богиня могла оказаться реальным существом. Вариантов было куда больше, и они оказались не важны. Проход быстро окончился очередной дверью: каменной, с красивым барельефом, на котором была изображена эльфийка со светлыми глазами и усеянным веснянками лицом, с рук которой исходил луч света. Но с этой дверью справился уже и сам Дорен — она была открыта, по полу волочился путь из пыли — пришлось закрыться щитом, атаковать могли внезапно.
Дорен открыл дверь чуть сильнее, чтобы пролезть самому и та сдвинулась с ужасным скрипом. Показался сам храм. Длинный коридор из жёлтого мрамора достигал восьми метров в высоту. По периметру зала находились колонны-статуи. Это были эльфы и люди, и даже дварфы с полуросликами, выстроенные в один ряд по правую и левую стены. Каждый из них выглядел до жути реалистично, будто живое существо обратили в камень. Вот только, от знаменитых сказок про жертв горгон эти отличались спокойствием, либо мудростью, сохранённую в лицах. Каждый из них держал перед собой ладони, будто прошал чего. Золотистые таблички находились на круглых базисах колонн. Был также коридорчик, перпендикулярный до входа. И две двери там — закрытые и без места под ключ. И такие же дальше, в самом конце, только в два раза больше. Но это всё было не важно.
Вы нашли друида. Темнокожий полурослик с курчавой шевелюрой и густой бородкой сидел: раненный, измученный, но сохраняющий при этом стойкую неподвижность. Ужасный пылевой вихрь крутился вокруг и из него исходили плотные на вид лезвия, которые вот-вот должны были отсечь голову попавшему в беду гуру. И управлял им мефит — видимо последний из здешних. Но не такой, как другие. Он взлетел и все увидел толстое существо размером с крупного дварфа. Крылья большие и мясистые. На первый взгляд неподвижные руки и ноги. Круглое лицо с длинным острым носом и светящимися от жира губами, за которыми также блестели острые зубы. Глаза хищные, но не глупые, а наоборот — очень осознанные. В одной руке он держал почти полностью съеденную сырую лапу кабана. Плоти осталось немного. Мефит изрыгнул и сказал. Его голос был понятен все.
— Верховный слышал... Великий знал, что сюда придут. Придут за ним. Прекрасный не убивал и не ел его: маленького и костлявого. Милосердный отпустит его, но ему помогут друзья маленького и костлявого. — Говорил, будто пел, со всей спесью, которая может принадлежать самым самовлюблённым из вельмож. — Умнейший может разгадать тайны храма. Сильнейший может завладеть сокровищами, но добрейший не хочет делать это сам. За него сделают. Всеславноу принесут все скарбы глупой богини иначе Справедливейшему придётся... убить его. — Условия, кажется, были понятны. Мефит хотел сокровища из храма, которые сам не мог получить, и ценой не послушания была бы смерть йога. Без него награды в форпосте не будет. А убить его для мефита будет не сложно. И пото он плюхнулся. Он сидел на огромной куче пыли. Кажется, за пылью находился фонтан, а внутри этой кучи было ножество каменных вещей. А потом он достал оттуда каменную книгу и сделал вид, что читает.
Вы подошли ближе. Очень осторожно. Вчиталсь в таблички ближайших статуй. Кажется, это были какие-то святые. И их эпитафии напоминали загадки.
Святой Эзрад
Время существовало и до меня, но вот история началась лишь после меня.
Эразм Ротгерский
Они приходят каждую ночь, независимо от того, приглашали ли их. Их можно увидеть, но нельзя услышать или коснуться. Если один упадёт, остальные продолжат движение.
Святой Пелеос
Они зовут меня королём. Я имею глаза, клыки и шипение как у змеи, но у меня нет чешуи и яда.
Картум Благословённый
Я имею города без людей, леса без деревьев, реки без воды.
Отец Тибиан
Я глаз на синем лице. Мой взгляд наполняет мир. А если я ослепну — мир исчезнет.
Бокке Серый
Я имею шесть ног, но хожу на четырёх.
Тертулианна
Я ношу кожаный плащ и могу сопроводить вас в другие миры без помощи магического портала.
Анаксимандр
Когда не нужно — меня оставляют, когда я нужен — мены выкидают.
Анаксимен
Я долгая змея, которая кусает, жалит и спокойно спит, когда не сопротивляется.
Сапфо Святая
Когда я молодая, я высокая; когда я старая, я низка; когда я живу, то дарю свет.
Алазар
Богатые хотят этого. Бедные имеют это. И двое умрут, если укусят это.
Великомученица Психаита
Тридцать два коня на красном холме. Чвакают, топчутся, а потом замирают.
Что бы это могло значить?