Если попробовать подобрать эпитет тому, как выглядел огромный Арчер рядом с миниатюрной Госпожой, то больше всего подошло бы слово «батя». Одежда – самая простая и удобная, а ещё демонстрирующая рельеф мышц и жил. Настрой – расслабленно-спокойный, отдающий безобидной снисходительностью к нраву милой маленькой магички. Непринуждённо блуждающая улыбочка на лице. Но в глазах при этом явственно читается взгляд пустельги, готовой чуть что – обрушиться с небес на любую угрозу, которой хватит наглости встать на пути Рин. Ну или не небес, а просто хотя бы с высоты собственного роста.
Восстановление после боя пошло на пользу Слуге.
– А Эдвин, это имя, или фамилия? – на всякий случай уточнил Слуга.
Отношения этих двух магов выглядели для него достаточно близкими.
Напоминая самураю о том, в чём он не смог реализоваться при жизни.
И вот Арчер уже изучал МакКинзи, словно пред ним ухажёр его дочери.
Тамэтомо вообще рассматривал вещи без всякой ложной скромности.
Иногда даже с такой, почти что детской, непосредственностью.
Особенно когда дело касалось машин, зданий, да ресторана.
Никакие знания Грааля не заменят личный опыт у человека.
– Вот это да! Чудеса-то какие, чудеса!
Уже в ресторане, самурай не стеснялся своего внешнего вида.
Среди аристократов он, кажется, был наименее аристократичным.
Но самооценка Тамэтомо была такой же здоровой, как и он сам.
Арчер уважительно, – с ладонью на сердце, – поклонился Балину; далее дал более простой приветственный поклон перед Марком и Львом. Щупать друг другу ладони – это всё-таки удел европейцев. Женщинам, включая Судью, Тиндзэй Хатиро также отвесил поклоны: немного, – достаточно в меру, – с налётом флирта. Чуточку задержался со взглядом на Сфено: непривычный к подобным платьям, Слуга слегка смутился. Наконец: покивал сотрудникам ресторана. Вроде бы никого не упустил?
Послушал, что люди вокруг него хотят для себя.
Задумался. Всё странное, заморское, не родное...
– Риса кастрюлю и сакэ чашечку! – скромным басом заказал самурай.
Правда: без особой надежды. Не похоже, что здесь японская кухня...
Но и попробовать стоило!
– Эм... Мальвазии?..
Пришлось уточнить, о чём речь.
И уже затем налить Синьоре бурый напиток.
Приятному человеку не жалко сделать приятно.
Минамото не гордый.
Японец присоединился к Катерине с однозначным возгласом:
– Согласен!